В ней сгинуть? О таком конце
Средь вас не мыслит и упрямый.
Сей человек овцы чем хуже?»
Сказал ему: «Не сетуй. друже,
Ко Мне ты руку протяни
И все оставшиеся дни
Ходи болезнью не утружден,
Да веру в Сына сохрани»
Он с верой руку протянул.
Иисус лишь на неё взглянул:
Рука, под взглядом оживая,
По силе стала, как вторая.
Сказал Христос: «Ученье ложно,
Добро в субботу делать можно»
Тем фарисеи обозлились,
Из синагоги удалились
И совещание собрали,
Сознанье гневом укрепить:
Как Иисуса погубить?
Так против Сына возроптали.
Христос, о том услышав, вскоре
С народом вместе шёл на море.
Там всех больных Он излечил,
Но объявлять о том претил.
Омовение ног Иисуса гешницей
Сублейра Пьер Пир в доме Симона, Париж, Лувр.
Жил фарисей с прозваньем Симон,
В свой дом Иисуса пригласил он,
С ним вместе трапезу вкусить,
Пророка как не пригласить?
Иисус вошёл, возлёг к столу.
О посещении молву
Соседи мигом разнесли
И слухи в дом тот привели
Жену, известну непотребством,
Но всё же ищущую средства
Для избавленья от грехов.
Из грешных кто же не таков?
С собою грешница несла
Сосуд из алавастра с миром.
Бесценный тот сосуд взяла,
Чтоб умастить Христа пред пиром.
К ногам Иисуса подошла,
Слезами, плача, омывала.
Свою причёску расплела,
Власами ноги отирала.
Их щедро миром умащала
И, преклонившись, целовала.
За этим Симон наблюдал.
Подумал, от Христа скрывая:
«Будь Он пророк, то точно б знал:
Пред ними грешница такая,
Какую демон не рождал.
Лишь часть грехов жены сей зная,
К Себе б касаться запрещал»
Но фарисей того не ведал,
Что тайны все Иисус изведал,
В истоке мысли прочитал
И, обернувшись вдруг, сказал:
«У одного заимодавца,
В ком тени не было лукавства,
Два давних было должника.
Чем им платить, наверняка
Те люди средства не имели,
А платежи давно созрели.
Один динариев пятьсот
Был должен принести в расчёт.
Другой же только пятьдесят,
Но и гроша не взять назад.
Простил им кредитор обоим,
Чтоб каждый в жизни был спокоен.
В ком большую любовь найдёт?»
Ответил Симон: «Верно тот,
Кому он более простил,
Его сильнее возлюбил»
«Ну что ж, ты верно рассудил.
Какой же женщину ты видишь?
Для ног воды Мне не налил,
Её ж напраслиной обидишь.
Она