Он посмотрел на зажатый в кулаке злополучный пелефон. Откуда он у Дзинтона? И откуда Дзинтон знает, где живет тот дядька и что его знает кассирша? Тут точно какая-то тайна. А он, Палек, тайны любит. Ладно, решено. Он больше не станет воровать. По крайней мере, пока живет в отеле с Дзинтоном и Яной. Но ведь он там не останется навсегда, верно? В конце концов, невежливо навязываться посторонним людям. Так что пока что с воровством завязали, а потом… потом можно подумать еще раз.
Мальчик соскочил с пня, подхватил с земли сиротливо лежащий пакет и споро зашагал обратно в город. Вторая Морская… где она? А, ладно. Наверняка где-то неподалеку.
Карина сознавала, что спит. Она плавала в блаженном полузабытье, не чувствуя тела. Боль, раньше всегда преследовавшая ее даже в кошмарах, растворилась в нигде, и светлая легкая пелена тепла и спокойствия окутывала ее. Иногда она вспоминала, что нужно бежать, что за ней обязательно придут, но не оставалось сил всплыть на поверхность окружающего океана, и она опять проваливалась куда-то вниз, позволяя волнам убаюкивать себя.
Иногда она все же выныривала на поверхность сна, чувствуя солнечное тепло на лице и слыша щебет птиц где-то то ли далеко, то ли совсем близко. Раздавались человеческие голоса, слышались шаги, и тогда она понимала, что лежит на кровати в небольшой светлой комнате, и в приоткрытое окно вливается насыщенный терпкий запах весеннего леса. Но потом ее снова окутывало забытье, и она опять проваливалась в глубины океана.
Иногда осторожные прикосновения будили ее, и тогда ее невидимые руки напрягались, готовые крушить и убивать, но голос Яны успокаивал ее, и она послушно глотала еду – то теплый вкусный бульон, то пресную кашу, то какое-то непонятное пюре, запивала ее водой, глотая какие-то таблетки. В какой-то момент у нее скрутило живот, и она встала с постели, не понимая, куда и зачем ей идти, но потом сообразила и воспользовалась горшком, который подставила Яна. В другой раз что-то злое и острое вцепилось изнутри ей в сердце и голову, но тут же испуганно притихло, бежав от рук молодого мужчины, который – она точно знала – может защитить ее от чего угодно. Она улыбнулась ему благодарной улыбкой и тут же уснула снова.
Потом она снова полупроснулась-полувсплыла на поверхность, разбуженная приглушенными голосами. В комнате стояла темнота, за плотно закрытым окном посвистывали цикады.
– Говорю же тебе, нет нужды! – с досадой произнес мужской голос. – У меня появятся деньги завтра или послезавтра, так что я куплю все, что надо.
– Ну, а я купила уже сегодня, – безмятежно возразила невидимая женщина. – Подумаешь, несколько пододеяльников и простыней! Тем более – по ценам для служащих.
– И детское белье. И сандалии. Сколько ты потратила – четыре тысячи, пять?