– Да, – сказал я знающе, чтобы подтвердить свою репутацию гурмана и умельца выбирать свежий хлеб, – я вот именно, чтобы с запахом!
– И с хрустящей корочкой, – добавила она с улыбкой.
– Обязательно! Иначе что это за хлеб?
Лифт остановился, двери распахнулись, Барбос, к облегчению застывшего мужчины, вылетел вихрем и помчался, делая вид, что вот прям умирает от жажды увидеть зелень и насладиться свежим воздухом после многочасового сидения перед бездушным компьютером.
Я невольно вспомнил Кристину, ей куда жарче, насколько знаю, кондиционеры предусмотрены далеко не во всех моделях «Опелей». На выходе из подъезда в лицо пахнуло расплавленным асфальтом, жарким прокаленным воздухом, потом, горелым железом, гарью, будто где-то поблизости пожар.
Барбос метался по газону, глаза горят азартом, нос вытянулся, как у слона хобот, ноздри трепещут, как крылья стрекозы, для него мир полон запахов, везде медленно тают образы как проходивших недавно людей, так и собак, кошек, даже пролетавших голубей и воробьев. Воровато покосился в сторону огромного мусорного контейнера.
– Не отставай, – велел я строго. – Тоже мне, библиофил!
Он покосился укоризненно большим коричневым глазом. Мол, предатель, отступник, как же можешь смотреть на такое безобразие и не хвататься за сердце?
Барбос недовольно похрюкивал, но перечить не смеет: надо переходить улицу, а если заупрямится – возьму на поводок. Демонстративно покорно перешел рядом, как робот-овчарка держась у левой ноги, но уже на той стороне сразу же ринулся на газон искать следы всяких-разных, к тому же надо успеть оставить свои метки, пусть знают, гады, кто здесь был большой и страшный.
– Далеко не отходи, – велел я.
Дверь магазина услужливо распахнулась, струя прохладного воздуха ударила навстречу, я выпрямился, оживая. Бывший гастроном, а теперь супермаркет, залит ярким светом: специалисты подсчитали, что при таком освещении у людей праздничное настроение, покупают намного больше, берут дорогие продукты и вещи, которые не взяли бы в будни.
Я взял тележку и пошел вдоль полок, народ бродит не спеша, выбирает, советуется с продавцами и друг с другом, что взять, каждый день появляются новые товары, попробуй угадай, какие стоящие, а какие – халтура. А тут еще эти моды, как уже начали называть модифицированные продукты даже древние старушки. Смотришь и не понимаешь, что перед тобой на полке, где вчера лежал обыкновенный картофель.
Возле бесконечного стенда с различными кока-колами, пепсями и спрайтами я поинтересовался у молоденькой продавщицы:
– А какая вода не играет?
– Простите?
– Какая, говорю, фирма, выпускающая газировку, не играет во все эти подарки, выигрыши и прочую… да-да, то самое слово?
Она призадумалась, сказала нерешительно:
– Вроде бы «Праздничная елка»… А зачем вам?
– Я не играю, – объяснил я. – И не хочу оплачивать