– Две группы. По четыре человека. Если понадобится, усилим.
– Каковы результаты на данный момент? – Глебский достал из кармана записную книжку, раскрыл её.
– На данный, как вы выразились, момент известно следующее. – Ларионов перешёл на деловой тон. Теперь он знал, как ему общаться с приезжим. – Полковник Иванов возвращался домой ориентировочно с половины первого до часу ночи. То есть с нуля тридцати до часу.
– Откуда вами взят данный промежуток времени? – тут же поинтересовался москвич.
– Допросили личного водителя Иванова. – Ларионов кивнул на Малышева. – С вашего разрешения. Тот утверждает, привёз Василия Трифоновича к дому в час тридцать – час сорок. На часы в тот момент водитель не посмотрел. Но, утверждает, что именно в этот промежуток времени. Потому, как шофёр проживает на Чайковского. Это езды минут пятнадцать, по скользкой трассе. Плюс, поставить машину. А в час ночи он был уже дома.
Глебский взглянул на майора. Тот утвердительно кивнул.
– Дальше.
– Опять же, со слов вашего водителя, у Василия Трифоновича имелась привычка: перед тем, как следовать домой, побродить возле дома. Подышать, так сказать, свежим воздухом.
– Мне об этом сообщили. Но в час ночи?
– А почему бы и нет? – Ларионов повёл плечами. – Погода хорошая. Воздух – прелесть! Кислорода – хоть ложками ешь! Я и сам обожаю, после почти суточного заточения в кабинете, постоять на морозе.
– Ладно, это лирика. Предположим, постоял, подышал. А после? Иванов вошёл в свой подъезд?
– В том то и дело, что войти не успел. – Ларионов встал, и прошёл к шкафу. – Чай? Кофе?
– Кофе, пожалуйста.
Малышев тоже согласился на кофейный напиток.
– То есть, – ухватился за последнюю фразу милиционера Глебский. – полковника убили на улице? Перед входными дверьми?
– Совершенно верно. Правда, когда мы прибыли на место преступления, тело Иванова лежало в подъезде. Сосед по площадке, что утром шёл на работу, первым наткнулся на Василия Трифоновича. Затащил в тепло. Поначалу, решил, что Иванов ещё жив. После позвонил нам и в «неотложку».
– В котором часу сосед обнаружил тело? – сделал уточнение подполковник.
– На рассвете. В половине шестого.
– Получается, Иванов пролежал на улице всю ночь?
– Выходит, так.
– И никто из прохожих его не видел?
– Никто.
– Вам не кажется это странным?
– Нет. Не кажется.
– Василий