Сокращение территории Пантикапея, Фанагории и других городов Боспора в V в. не было простым следствием военных действий, а также не было местным явлением. Резкое уменьшение площади городов и даже запустение многих из них наблюдалось повсеместно на территории Ромейской империи в VI–VII вв. Города приходили в упадок, аграризировались или исчезали не только в Крыму, на Дунае и Балканах, где это можно было бы приписать вторжениям варваров, но и в Малой Азии (Пергам, Эфес, Гангры, Никомидия, Пессинунт, Трапезунд и др.). Города стали крепостями: они либо были окружены стенами, либо же имели укрепленный центр – «кастрон», возле которого группировалось население. Даже внутри городских стен разводилось немало виноградников и садов. Такие исследователи, как А. П. Каждан и М. Я. Сюзюмов, объясняют это глубокими экономическими и социальными сдвигами в период перехода от античности к средневековью[32]. На Боспоре этот процесс был ускорен не только вторжением варваров, но и относительной слабостью экономики местных городов по сравнению с малоазийскими или балканскими.
Как выяснено В. Д. Блаватским, Пантикапей до прихода гуннов занимал старую площадь, но более редко заселенную. Военная опасность и градостроительные соображения побуждали городских жителей к более компактному заселению городской территории, которую они могли контролировать и охранять. Подчинившийся гуннам, Боспор мог сохранить такую же внутреннюю автономию, какую сохранили остготы и гепиды. В этой обстановке боспорская знать видимо укрепила свои позиции, связав свои интересы с интересами гуннской военной верхушки. Быстро перенимались обычаи и костюм, воинское снаряжение и конская упряжь, сложившиеся в центре гуннской державы, о чем свидетельствуют археологические данные. Следом боспорская знать приняла участие в грабительских походах гуннов на территории Восточной и Западной империй в V веке. Здесь вполне уместно привести высказывание Л. Н. Гумилева о влиянии культуры кочевых народов Великой степи на народы