Я осторожно сошел со ступенек подъезда. Еще месяц тому юсовский патруль охранял только квартал, где посольство. Но потом на автобусе привезли, как показали по телевизору, откормленных суперменов, все в железе, обвешаны электроникой, доспехи не пробить даже снарядом, а у самих и радары, и лазерные целеуказатели… Теперь уже четыре джипа патрулируют квартал. А когда был там какой-то инцидент, кто-то из мальчишек бросил в юсовца гнилым яблоком, они расширили зону патрулирования до всего микрорайона. Говорят, жильцы довольны.
Подпольная газета РНЕ обвинила юсовцев, что они сами спровоцировали, а то и организовали инцидент с яблоком, но типографию тут же в очередной раз разгромили «возмущенные демократически настроенные граждане», газета надолго перестала выходить, а в это время в Москву срочно прилетел знаменитый секс-клоун Джон Ланкастер, шоу дал прямо на Красной площади, молодежь в восторге, все забыли, а что юсовский патруль постепенно расширяет зону охраны, как-то прошло незамеченным.
Обгоняя меня, к остановке подкатил ярко освещенный автобус. Все двери распахнулись, из передней вышел мужик с толстым портфелем, с задней легко соскочила светлая, как бабочка-белянка, девушка: белое платье, белые туфельки, а пышные волосы настолько светлые, что почти седые. Даже кожа белая, как у вампирши: рано утром на работу, вечером – на учебу, подруги щеголяют загаром, а ее вижу вот только в позднее время…
– Привет, Марьяна!
Девушка заулыбалась мне светло, кивнула. Идет ровно, выпрямившись, взгляд устремлен чисто и прямо. Среднего роста, стройная, но без той модной обточенности, которую дают упорные занятия шейпингом, фитнесом. Вон Таня походит на фигурку шахматной доски, даже как будто покрыта лаком, а Марьяна словно нежный акварельный рисунок: нежное тело юной девушки под закрытым целомудренным платьем, пышно взбитые золотые волосы обрамляют нежнейшее лицо с большими голубыми глазами, чистыми и невинными, как у дорогой куклы, что еще больше подчеркивает пунцовость рта.
– Привет, – сказал я. – Ты как фея.
Она вскинула высокие светлые брови. Голубые глаза зажглись любопытством.
– Почему?
– Вижу тебя только на Рождество, – объяснил я.
– Но сегодня же не Рождество?
– Я ж и говорю, чудо!
Она весело рассмеялась, на розовых нежных щечках появились чудесные ямочки.
– Рождество – семейный праздник! Я всегда с родителями.
Впереди толчками приближался подъезд, мне хотелось замедлить это чудесное мгновение – Марьяна в самом деле похожа на фею: изумительно чистое лицо светится изнутри, добрая улыбка, добрые лучистые глаза.
Она не в моем вкусе, по мне больше высокие гордые красавицы с холодным взором, с короткими, черными как вороново крыло волосами, в облегающих одеждах, что подчеркивают их натренированные в шейпинге тела. Марьяна же – рождественский ангел: от нее свет, тепло, покой, счастье. Кому-то здорово повезет, такие