– Вы считали эту работу слишком опасной?
– О да. Слишком опасной. Чересчур. Но Кирилл не желал ничего слушать. Как же! Он ведь настоящий мужчина и должен заниматься мужским делом. Ладно бы это еще как-то оправдывалось финансово, а то ведь зарплаты у них там самые… средние. Непонятно, за что люди должны рисковать своей жизнью. И поэтому, когда Кирилл сообщил мне, что переходит на другую работу, я сначала очень обрадовалась. Уже одно то, что теперь не придется все время бояться, что при очередном вызове его могут искалечить или даже убить, внушало мне оптимизм. Но потом я поняла, что, кажется, обрадовалась рано.
– Работа снова оказалась опасной?
– В том-то и дело, что это было абсолютно непонятно. Кирилл ничего не рассказывал о своей новой работе. Ни где он работает, ни кем. А неизвестность порой хуже самых плохих новостей, сами знаете. Я пыталась расспрашивать, но это ни к чему не привело. Кирилл все время ссылался на какой-то «режим секретности», на то, что он не имеет права рассказывать о своей работе. Да и виделись мы теперь с ним гораздо реже. Домой он приезжал только по воскресеньям, говорил, что все остальное время должен находиться на какой-то базе, что это, дескать, условие контракта.
– А самому Кириллу эта новая работа нравилась? – поинтересовался Гуров. – Вы не замечали, что он становится угрюмым или настороженным? Что эта скрытность, возможно, и самого его тяготит?
– Нет, нисколько, – ответила Людмила. – Судя по его виду, наоборот, можно было сказать, что он доволен как никогда. Приезжал всегда веселый, полный энтузиазма. Правда, немного осунулся, и видно было, что уставал, но, похоже, это его ничуть не огорчало. Возможно, из-за того, что теперь усилия достойно вознаграждались. Деньги им выплачивали каждую неделю, и, судя по тому, что он привозил, работа и впрямь была стоящая. За месяц на этой базе он получил почти столько же, сколько за полгода работы в охранной фирме.
– А он проработал на базе месяц?
– Выходит, что так. В прошлые выходные я ждала его как обычно, но он не приехал. Телефон тоже не отвечает. Правда, в течение недели он специально его отключал, и я знала, что звонить бессмысленно. Все из-за этого загадочного «режима секретности». Но в воскресенье обычно уже можно было дозвониться. Однако в тот раз, сколько я ни пыталась, ничего у меня не вышло.
– И даже телефон отключал, – вполголоса, как бы про себя, пробормотал Лев. – Надо же, как интересно.
– Да, вот такие вот условия, – подтвердила Людмила. – И что это за