К мирам иным (анти-, скорее)
вознёсся непокорный сей —
уплыл в страну гипербореев
последний наш гиперборей.
Ушедшей
Марина Чащина, публиковавшаяся на сайте Стихи.ру
под псевдонимом Евдокия Дозорная, скоропостижно скончалась вечером 23 марта 2011 года в возрасте 35 лет
Ушла ты, резкая, как «нате»,
ушла ты, тихая, как вздох,
не при параде, а в халате —
а чем халат домашний плох
на этот (и на всякий) случай
(не по одёжке провожать)?
Ты, дух мятущийся, летучий,
ты, чья распахнута тетрадь,
какие видишь нынче зори,
в какое смотришься окно,
в каком стоишь теперь дозоре,
с какой Мариной заодно?
На смерть актера
1
Вершины?
Ты успел их покорить.
Но ныне пред тобой – не те высоты.
И, выйдя за «Покровские ворота»
как будто только трубку покурить,
иные зришь врата?
А старый Пётр
на входе плату чем, скажи, берёт?
Иль юзернейм ему подай, а с ним – пассворд?
А впрочем (не посетуй на ремарку),
с тебя он, верно, слупит контрамарку.
2
Покойники покойны и покорны —
пускай молва вершит свой поздний суд,
но фильмы (без эффектов и попкорна!)
идут,
и отдыхает Голливуд.
3
Взамен турусов и колес
сложивший руки на груди,
упавший колос – все ж колосс,
в какую землю ни клади.
Всё те же наши палестины
Всё те же наши палестины:
пророк пророчит – ветер носит,
плывёт в тоске необъяснимой
в ночном кораблике Иосиф —
над замерзающей Невою
в иные время и пространство —
безвестный, юный и прекрасный,
один,
без свиты,
без конвоя.
Поэту
(Тане Пешковой)
1
Богу, Таня, – богово,
лету (Лете!) – летово,
а тебе – набоково,
блоково и фетово.
Осень.
Хмуро.
Муторно.
Одиноко бродим мы:
городом ли, хутором —
и повсюду – Болдино.
2
«Отравлен хлеб, и воздух выпит…»
О. Мандельштам
Не вспоминая о верлибре
и крылышкуя, как колибри,
на рифму нижешь жемчуг строк.
Но, улетая дальше, выше,
всё тяжелей и чаще дышишь
тем, что украдено не впрок.
И, задыхаясь, в стратосферу
летишь навстречу Люциферу,
земных не чувствуя вериг.
Kрылом по тверди льдистой пишешь
и учащенный пульс свой слышишь,
и – ястреба осенний крик.
3
«…произнесёшь