Здесь я заметил, что старик, как говорили у нас в институте, соскользнул с исходного тезиса: вначале он обвинял во всех бедах чиновников, а сейчас – Президента, главного повара, если вернуться к его кухонной аналогии. Но теперь, как мне показалось, стало правильней – Президент сам набирает себе окружение, он за него и в ответе.
– Вы знаете, Алексей, – заговорил вдруг доверительным тоном Яков Захарович, – меня часто донимает вопрос: вдруг все то, что творится в стране – это акция иностранных спецслужб?! Продвинули к власти своих резидентов – завербовали, купили их или еще как, и теперь диктуют через них нам свою иноземную волю?!.. Как вам это предположение?.. А ведь им объясняется многое: и глумление над армией, и издевательство над народом, и превращение страны в свой придаток сырья, в место свалки радиоактивных отходов, в место сбыта низкосортных товаров!.. Без открытой войны, без потерь со своей стороны они повергли в прах мощнейшее государство! Как это, а?..
В эту тему нам углубиться не дали: вернулась женская половина обитателей этой квартиры, и нас вежливо попросили перейти в зал, а вскоре я попрощался – больше ждать мне время не позволяло.
Константин, как я позже узнал, вернулся лишь через час. На «Москвиче», перешедшем к нему от тестя, он застрял в многолюдной толпе: горожане вышли на улицы, протестуя против нищенской жизни. По словам Константина, митинг был впечатляюще бурным, и я пожалел, что не был в числе митингующих – у меня тоже есть свой счет к этой власти!
Кассета
Последние годы двадцатого века не без оснований называют бандитскими. Коррупция, заказные убийства, рэкет – эти тяжкие уголовные проявления были каждодневными. Казалось, все общество размежевалось на мародеров, разбойников и их жертв. Но даже в этом кошмаре появление рэкетира в больнице было событием невероятным: чем вымогатель может здесь поживиться?! Наложить дань на зарплату? Так у медиков она давно стала синонимом нищенских подаяний. В помещениях тоже нет ничего привлекательного в отношении наживы. Ничего ценного, хоть шаром покати. «Что больной нам приносит, то и вкалываем, – шутят медицинские острословы. –