Игра в жизнь. Часть 2: Играть, чтобы выигрывать. Василий Васильевич Ралько

какой-то момент я стал ощущать, что силы меня покидают, стоять я уже не могу. Но я продолжал держаться. И тут я увидел, как парень рядом соскользнул и рухнул на пол. К нему тут же подбежали трое старослужащих и начали бить ногами. После этого сержант приказал ему стоять на двух кулаках и ждать всех остальных. Мы продолжали стоять, но через некоторое время один за другим ребята стали падать. Я пытался держаться как можно дольше, – конечно, не хотелось быть избитым. С каждой минутой в голове усиливался голос, повторяющий: «Я больше не могу! Нет сил держаться! Хватит!». Мне стало настолько плохо и больно, что я не выдержал и упал. Мне тоже досталось несколько ударов ногами, но я был настолько измотан, что практически их не почувствовал. Потом я стоял уже на двух кулаках, дожидаясь всех остальных. Голова гудела, кулаки ныли, и хотелось только одного – исчезнуть из этого жуткого места. Но исчезнуть не удалось.

      В итоге дольше всех продержался парень, которого, кажется, звали Валера. Он был худым и жилистым и совершенно не походил на спортсмена. Но он продержался почти час и не получил «пизд*лей». После этого сержант произнес очередную речь, ни одного слова из которой я не понял из-за гула в голове и безумной усталости. Суть выступления, кажется, заключалась в том, чтобы ещё раз показать, что он здесь главный и всё будет так, как он скажет. За этим последовал отбой. Я лежал на кровати и всю ночь не мог заснуть. Поймал себя на мысли, что я дурак, увлекся какими-то глупыми играми, зачем-то поехал в это идиотское путешествие. Я осознавал, что готов на всё, лишь бы спастись отсюда, лишь бы как-то сбежать. Чувство боли и обиды не покидали меня, а из глаз совершенно неконтролируемо лились слезы. По нескольким всхлипам с разных сторон я понял, что такой не один.

      Про себя я непрестанно повторял: «Я больше не хочу играть». Мне казалось, что игра зашла слишком далеко; я хотел выключить ее, прекратить всё происходящее; открыть глаза и снова оказаться в своей кровати в московской квартире рядом с любящей мамой. Да, мне нравилось играть в жизнь, но только по своим правилам, только пока это было безопасно и доставляло удовольствие и только тогда, когда я в любой момент мог прекратить происходящее. Но сейчас я не был готов продолжать играть, мне уже не хотелось «интересного опыта и веселой байки», я хотел сбежать из этого жуткого места, даже если ради этого придется отказаться от любой игры вообще.

      На следующий день у меня появилась возможность обратиться к одному из офицеров – капитану Сидоргину. Я попросил его о звонке родным. Капитан пытался от меня отделаться, но я не сдавался, требовал, чтобы позвали начальство, просил дать мне позвонить. Говорил, что мои родные сейчас в шести тысячах километров от меня и совершенно не представляют, где я и что со мной. Я убеждал, что мне нужно просто сказать, что я жив и со мной все в порядке. Я давил на жалость, говорил о любви к маме, а сам хотел только одного – выбраться из этого ада любой ценой. Капитан задумался и в итоге разрешил позвонить с телефона в кабинете под его присмотром. Я набрал номер маминого мобильного, который