– Отпустите! Я всё расскажу папе!
– Бесстыжая дрянь, – пробормотал воспитатель и сорвал с неё платье. Она стояла перед ними, голая, плачущая и перепуганная, но всё ещё не сдавалась.
– Держите ей руки и поверните спиной, – приказал директор, снимая со стены плётку. Увидев её, Джейн закричала:
– Нет! Не надо! Отпустите меня! Папа!
Первый удар застал её врасплох. Боль была пронзительной, словно удар молнии. Не успела она перевести дух, как последовал второй. Когда её ударили в третий раз, Джейн, корчась от боли, вдруг осознала, что происходит. Собравшись с духом, она принялась вырываться с криком:
– Хватит! Нет! Папа!
Четвёртый удар оказался ещё сильнее. Свинцовые шарики врезались ей в спину. Боль была невообразимая. Порка по спине и плечам невыразимо мучительна, поскольку кости представляют из себя целую массу очень чувствительных нервных окончаний, и они находятся в этих местах прямо под кожей – плоть почти не прикрывает их. Плётка раздирала кожу, обнажая кости. Свинцовые шарики ранили тело.
К пятому удару Джейн начала терять сознание. Она повисла всем своим весом на руках воспитателя, и её стошнило ему на брюки.
– Какая мерзость! – воскликнул он и ударил её коленом по челюсти. Девочка прикусила язык, и изо рта её полилась кровь.
Директор не останавливался. Он планировал двадцать ударов, но жена образумила его: «Ты же не хочешь её убить. Начнутся вопросы. Десяти ударов будет вполне достаточно».
Джейн уже не чувствовала боли – она ощущала лишь, как трясётся её тело. Она ничего не слышала, а перед глазами у неё клубился алый туман.
Восемь… девять… десять. Директор с наслаждением нанёс последний удар. Воспитатель отпустил Джейн, и она рухнула на пол. Она описалась и упала в лужу из мочи, рвоты и собственной крови.
– Позовите женщин, чтобы отвели её в общую спальню. Велите, чтобы явилась в мой кабинет завтра к восьми утра, перед уроками.
Отдав эти приказы, директор повесил плётку на крюк и вышел.
За девочкой пришли нянька и воспитательница. Первая была шокирована, но воспитательница не раз видела подобное и осталась совершенно равнодушна.
– Ничего, оклемается. Хорошая порка детям только на пользу. «Пожалеешь розги – испортишь ребёнка». Вставай, лентяйка, и надевай платье.
Нянька пришла в ужас:
– Вы видели её спину? Ей нельзя надевать платье! Тут нужны вата, мазь и бинты.
– Обойдётся, – строго сказала воспитательница. – Директор не допускает, чтобы кого-то выделяли.
Няня сняла фартук и закутала в него девочку. Джейн едва держалась на ногах, а о том, чтобы идти, не было и речи, поэтому её отнесли. Няня положила её на кровать лицом вниз и принесла тазик ледяной воды, после чего несколько часов сидела рядом, омывая спину девочки – холодная вода останавливала кровь и сужала капилляры, тем самым уменьшая воспаления.
Несмотря на боль, Джейн уснула. Нянька продолжала ухаживать за ней. В спальню вернулись притихшие, напуганные