Не важно, каким образом окружающие догадываются о тайной связи – так или этак, тайное всегда становится явным, если не сегодня, то завтра или послезавтра. Любовники воображают, что все им потворствуют, зла никто не желает, а сами они умело скрывают свои чувства и ничем себя не выдают – ни жестами, ни взглядами, ни обращением. На самом деле любовники очень неосторожны. Может быть, Морка подстроила им ловушку – сказала, что идет к старой Дригге за клубком ниток, а сама подсмотрела в щелку ставня, как Таррин ласкает Майю? А может, Франли намекнула Морке на происходящее? Или Майя во сне проболталась? Или Морка заметила на плече дочери следы зубов или еще какую знакомую любовную отметину? Все это не важно. Хуже всего было то, что Морка затаила горькую, мстительную злобу. Вслух выражать свои чувства она привычки не имела, носила обиды в себе, пока они не выплескивались наружу гнилостной, черной, беспощадной яростью. Там, где другая удовлетворилась бы громкой ссорой, разгневанная Морка не ведала меры.
Однажды утром, спустя несколько недель после починки сетей, Таррин взвалил на плечо котомку, заботливо собранную Майей, и на несколько дней отправился за десять лиг в Теттит-Тонильду, под надуманным предлогом покупки рыболовной снасти, – на ярмарку в Теттит каждое лето привозили веревки и канаты с Ортельги. На этом далеком острове, скрываясь от гнева Плорона, Таррин обзавелся приятелем по имени Вессек, который теперь ежегодно уступал старому знакомцу крупную партию товара по сходной цене, а тот выгодно сбывал веревки в окрестных деревнях. Поэтому раз в год Таррин просил кого-нибудь в Мирзате перевезти его через озеро, а затем присоединялся к одному из торговых караванов, идущих в Теттит. Возвращаться домой с грузом было нелегко, но Таррина это не пугало.
Майя пошла проводить его до Мирзата. Чуть погодя они переглянулись, Таррин взял ее за руку, помог перебраться через канаву и повел в рощицу, где на поляне тихонько журчал ручеек. В илистом пересохшем русле воды почти не было, но Майя, которую всегда тянуло к воде, нашла подходящую лужицу, быстро разделась догола и начала плескаться. Таррин полюбовался очаровательным зрелищем, потом взял Майю на руки, вынес на берег и уложил на зеленой лужайке.
Через полчаса Майя сонно шевельнулась и ласково погладила ему бок:
– Ох, Таррин, что же я без тебя буду делать?
– Я скоро вернусь.
– Когда?
– Дней через шесть, а может, через семь, как получится.
– Что получится?
– Рыбка моя золотая, не задавай лишних вопросов. У меня много тайных дел. – Он искоса поглядел на нее и довольно улыбнулся.
Майя помолчала.
– Глянь-ка сюда! – воскликнул Таррин.
Она удивленно уставилась на блестящую монету, зажатую в его пальцах:
– Ой, что это? Сто мельдов? Откуда?
– Видала? – ухмыльнулся он.
– Нет.
– Ну так посмотри! – сказал он,