Омар ответил:
– Соблюдаешь ли ты при своем благородном рыцарском дворе всеобщий обычай, согласно которому арестованный должен быть отпущен на свободу, если он говорит правду в ответ на вопрос и эта правда не свидетельствует против него?
– Да, соблюдаю, – сказал владыка.
– Я прошу всех присутствующих быть свидетелями слов нашего владыки, – сказал Омар. – А теперь я скажу истину, и не одну, а целых три!
– Мы должны будем воочию убедиться, что произнесенные тобой истины и в самом деле являются истинами. Доказательство должно сопровождать твои слова.
– Такому владыке, как ты, – продолжал Омар, – которому мы собираемся предъявить не одну, а целых три истины, мы уж постараемся дать истины, которые будут самоочевидными.
Рударигх на этот комплимент распустил хвост веером.
– Первая истина, – сказал суфий, – состоит в том, что меня называют Омаром, суфием из Таррагоны. Вторая – состоит в том, что ты согласился меня отпустить, если я произнесу истину. Третья – в том, что ты хочешь знать истину, доступную твоему пониманию.
Слова эти оказали столь сильное впечатление на собравшихся, что тиран был вынужден отпустить суфия.
Эта история служит введением в устные предания, которые, согласно традиции, ведут свое происхождение от аль-Мутанабби. Рассказчики утверждают, что он запретил их записывать в течение тысячи лет.
Аль-Мутанабби, один из величайших арабских поэтов, умер тысячелетие назад.
Данная коллекция преданий отличается тем, что постоянно перерабатывается, поскольку истории из нее непрерывно рассказывают в соответствии с «изменениями во времени».
Султан в изгнании
Рассказывают, что однажды египетский султан призвал к себе ученых мужей, и, как часто бывает в таких случаях, между ними разгорелся спор. Предметом обсуждения стало ночное странствие Мухаммеда. В предании говорится, что Пророк был вознесен со своего ложа прямо в небесные сферы, где успел увидеть рай и ад, девяносто тысяч раз беседовал с Богом, пережил еще многое другое, и к тому времени, когда он возвратился на землю, постель его еще не остыла, а из кувшина, перевернувшегося при его вознесении, не успела даже вытечь вода.
Некоторые считали это возможным благодаря различным измерениям времени. Султан же утверждал, что это совершенно невозможно.
Мудрецы уверяли, что для божественной силы возможно все, но такой довод не убедил монарха. Известия об этом споре разнеслись далеко и дошли наконец до суфийского шейха Шахабудина, который тут же поспешил во дворец. Султан почтительно приветствовал учителя и оказал ему должное гостеприимство.
– Я вижу, – сказал шейх, – что обе стороны одинаково далеки от истины. Поэтому приведу свое доказательство без всяких предисловий. Предание можно обосновать реальными фактами, поддающимися проверке, а потому нет нужды прибегать к грубым догадкам или скучной и сухой «логике».
В тронном зале было четыре окна. Шейх приказал открыть одно