– Тут ты в самую точку угодил, они все до одного плохие, исключений никогда не бывает. Вот только стаб стабу рознь, я сейчас о другом говорил. Этот просто местный и, наверное, мелкий, я так понял – просто отстойник, куда оседлые от загрузки к загрузке на часок сваливают, чтобы кисляк переждать. А почему тебе те ребята ничего не растолковали?
– Какие?
– Те, которые вроде меня. Ты о них говорил, что крутые, мол, надоумили к мосту выдвигаться, а не ждать, пока тебя на мясо определят.
– Они на недостроенную высотку хотели забраться, сказали, что мне туда нельзя – их бугор чужих не одобряет. Спешили сильно, мало что успел узнать.
– Охотнички, наверное, кому, как не им, по крышам лазить. Вечно занятые и, как по мне, – те еще психи. В таких местах охотиться – это значит без конца и края нарываться на проблемы.
– Ты тоже нарвался.
– Когда?
– Я так понял, что ты тут появился после смерти. Насильственной.
– А, ну да, верно. А быстро ты схватываешь. Говоришь, удачу до двух качнул?
– Разве мало?
– Да это вообще ни о чем, считай, что только за дело взялся.
– Мне это качание не нравится.
– Тут тебе не бабушкина деревня, у нас так не говорят, выражайся правильно – кач. Но в остальном верно, это никому не нравится, разве что извращенцам каким-нибудь. С интерфейсом разобраться сумел?
– С чем?
– Значит, не сумел, это обычное дело у таких, как ты. Эх, жаль, пустой я. Брошюрки у нас тискают для новичков, очень даже удобная штука. Даешь нулевому, и за это сразу чуток на гуманность капает – дескать, здорово выручил начинающего бродягу, Континент это одобряет. Халява считай, я всегда штуки три-четыре таскаю, но в этот раз, сам понимаешь, никак. Да где уже этот конченый мост? За это время до луны можно было успеть дошагать. Незнайка, ты не мог бы шевелиться побыстрее?!
– Да я только за, но у моей ноги другое мнение. Колено… мать его.
– Совсем пахать не хочет?
– Все хуже и хуже. На лестнице чуток подвернул, и пошло-поехало, мне кажется, оно рассыпаться начало.
– Бракованный ты экземпляр, таким обычно чем-то компенсируют, но это всегда сюрприз. Тебе бы сейчас живчика глотка два, а лучше больше. У меня маленько есть во фляжке мелкой, в привязанной ячейке таскаю на такие случаи, но это неприкосновенный запас, мало ли, воскрешалки у меня только городские открыты, а город – это тебе не сахар, лучше приберегу. Хотя… Да ты только посмотри! Туда посмотри! Да смотри же ты, олух! Видишь?!
– Дома и деревья вижу, ты об этом?
– Да какие, в пень, дома?! Ты вон туда смотри! Туда! Теперь видишь?! Бегут, твари шерстяные!
– Ты о котах, что ли? И что тут такого?
– Незнайка, коты пошли! Коты – это наше все! Это значит, что мертвяки уже близко! Ах вы, котики, бегите-бегите, пока от вас один пух не остался, они вас быстро оформят. О! А это видишь?!
– Еще один кот побежал. У них тут прямо март-месяц.
– Какой,