Так в Покровском храме, сорвали купол, снесли колокольню и завезли в здание станки. Решено было создать на базе этого помещения пуговичную фабрику. Всеми этими действиями руководил Щемилов. И это была его идея создать фабрику. Он лично выступил на атеистическом митинге и внёс предложение создать на месте храма фабрику.
Предложение было поддержано руководством облас-ти и вскоре в храме прорубили дополнительные окна, заколотили фрески фанерой, устроили цеха и привезли станки. Так в храме каждый день работало производство.
Война государства с религией была в самом разгаре. В других городах было ещё хуже. Там не только взрывались церкви, но и расправлялись со священниками прилюдно. Попов расстреливали на глазах у прихожан.
Но в нашем повествовании речь идёт конкретно об Оренбурге, и конкретно о Щемилове. Верующие люди стали его проклинать. Как и предсказывала старая цыганка. Мало кто вникал, что это политика правительства, что это веяния новой власти.
В булочных, пивных и рюмочных то и дело слышались возгласы: «Васька сволочь!», «Васька негодяй! Что бы его чума забрала! Что бы ему пусто было! Что бы он кровью харкал!» и так далее, и тому подобное.
Ксения знала об этом, и ей конечно же было неприятно. Не раз вспомнила она слова старой цыганки: «Обижая других людей, он будет получать ответные удары. Иногда они будут в виде проклятий. В результате в доме будет всё рушиться, вас посетят недуги, болезни и так далее…».
Ксения забеременела, но выносить ребёнка не сумела. У неё случился выкидыш.
– Это от того, что нас все не любят! – сказала она мужу.
– Я выполняю приказы, если не буду выполнять. То меня посадят. А ты останешься на улице! – ответил он.
– Перестань ломать церкви, перестань сажать попов. Иначе будет ещё хуже!
– Откуда ты знаешь?
– Мне цыганка нагадала!
Он махнул рукой и произнёс:
– Я атеист. И во все эти штучки, не верю. И тебе советую этому не верить. Будут у нас дети, вот увидишь!
Ксения после этих слов немного поостыла. Но не потому что Василий её убедил, а по тому что она вспомнила другое цыганское пророчество. Она вспомнила, как старуха сказала: «Ты родишь мальчика после переезда в другой город…».
– Давай уедем отсюда? – попросила она умоляющим тоном. Я не могу ходить по городу, где нас все ненавидят!
– Сейчас меня никто не отпустит, но если я подготовлю замену, то можно попроситься и уехать отсюда… Если уж так тебе невмоготу, – ответил Василий.
– Обещаешь?
Он кивнул. Она кинулась ему на шею, и впервые сама поцеловала его.
Через день к Ксении на работу пришёл дед Григорий.
– Что-нибудь случилось? – спросила она, заботливо. Не захворал ли ты?
– Слава Богу здоров, – сказал старик, перекрестив-шись. Пришёл тебя повидать.
– А почему