Из глаз ушел серебрянный туман.
Вам на плечо поэт слепой заплакал,
Мы вспомнили счастливейший обман!
Обман, всюду обман…
Обман, повсюду обман…
Лай, дай, да, да…
Хозяин Ваш едва ли то заметил,
Он пьёт давно хорошее вино,
Мы ожили в чарующем секрете,
Ты шепчешь: «Душно как, окно…»
Откройте же нам окно!
Мы птицы! Откройте окно!
Нашей любви окно!
Нам душно, откройте окно!
Лай, дай, да, да…
Провожаю умирающим аккордом,
Я скоро растворюсь в своей игле,
На Вашем платье загранично-гордом
Звенит на прощание колье.
Ты уносишь моё колье,
Моё пропитое колье…
Всё дело, всё дело в колье…
Всё дело, всё дело в игле…
Лай, дай, да, да…
Стемнело. Гуще пыль у ресторана.
Мадам! Вы не уйдёте без колье!
Мадам! Вы не уйдёте?
Во время исполнения своего лебединого романса Сергей заметил за креслом Замка рычаг. А вдруг это рубильник? Кольнула сердце смешная чайка-надежда, что это – правда на грани фантастики, а если нет, Лена никогда не узнает, в каких пирожках с м… разлетелся её любимый?
Замок всплакнул по Си крокодильими слезами.
Гитарой долбанул пехотинца грифом в зубы, опрокинул Замка, заскочил за его спину, рванул рубильник, и о, счастье, свет погас! Рычаг к тому же ещё и обломал!
Резкая темнота и небоьшое затишье после очереди из автомата трассирующими пулями немого.
– Щас я его! – это Репа ткнул ломиком в сторону Серёги.– Сука!
Ты в кого? – завизжал Замок.
– Убить его, врубить запасняк быстро! – орал сквозь переполох Замок.
Сергей ощутил задевший и его ломик Репы, быстро рванул его на себя и стал им крутить мельницу. В это время музыка «Монтаны» заиграла, как раз к месту, родимые часики! Удар ломиком в сторону музыки, стон Замка, быстро к окну, сходу раздолбил два стекла и рванул в проём звёздного морозного вечера, во время полёта со второго этажа успел разглядеть открытый нараспашку джип.
– Центральный провод! Только бы успеть! – мелькали молниями мысли. Капот на счастье приоткрыт, сунул центральный в гнездо, прыжок на сиденье, рванул провода под щитком приборов, соединил их, завёл тачку и рванул к воротам, но они и так было ясно, как говорила Си, были массивными, машиной не пробить. Вспомнил, что Репа что-то над головой нажимал, стал все тумблеры щёлкать, а тут ещё и свет врубили, попал, ворота окрываться стали, сбил несколько быков с овчарками по ходу дела, вырвался за ворота. Свобода!!!Свобода!!! – стучал мозг. Но надо ещё ноги сделать, давай же, тачка грёбанная!
Лес. Где ж то Песочное, плутали тогда с полчаса по кочкам-ухабам. В зеркало заднего вида уже заблестели фары погони. Ни фуя! Москва – Воронеж- хрен догонишь! Не подведи, милая, давай, родная! Серёга понемногу стал отрываться. Но датчик топлива неумолимо близился к роковому нулю. Сука, падла, неужто зря, а? А Си, люди, а девочка? А Лена?
Всё