Узник Петропавловки и четыре ветра Петербурга. Эка Парф

действительно пришла. Совсем скоро местная природа восстанет против этого города и его жителей.

      – О чём ты?

      – О том самом. То, что уничтожило Романовых, однажды попытается уничтожить и этот город.

      – Наводнение, холера, революция? Нашего последнего императора расстреляли, но сделали это обычные люди. Царских особ убивали и до революции. И причём здесь я?

      – Санкт-Петербург – детище Петра Алексеевича Романова. Государя, сделавшего Русь Российской империей. Этому городу присущ имперский дух, кой настолько силён, что никакой «мужик с топором»12 его выветрить не смог. Москве в этом плане совсем не повезло. Несмотря на всё своё очевидное величие и внешнюю холодность, Петербург хранит великое множество тайн.

      – Каких тайн?

      – Морось, к примеру, – Семён пикировал вниз, прямиком во внутренний карман пальто Николя.

      – Морось, – повторил мальчик, глядя на устраивающегося поудобнее в кармане его пальто чижа. – Я думал, речь пойдёт о тайне мироздания или о главных вопросах бытия. А ты на погоду все это время жаловался?

      Семён фыркнул, но продолжил гнуть своё:

      – Кому раньше принадлежали земли, по которым сегодня ступают петербуржцы?

      – Как кому, – озадачился мальчик. – На берегу пустынных волн… Как там дальше?

      Николя еле увернулся от круглой женщины, увешанной табличками с надписями типа ЭКСКУРСИЯ НОЧНОЙ ПЕТЕРБУРГ.

      – Глупости! – негодовал чиж. – Народ здесь жил до прихода сюда Петра Великого. И то были не обычные люди. Настоящие северяне, бросившие вызов самой природе, они выживали и без полов с подогревом ну или вообще – без пола. Здесь жили семьи, они складывали о своем житие истории, из них рождались легенды.

      Николя сел на лавочку перед Казанским собором. Ноги гудели от непривычно быстрой ходьбы. Семён тем временем продолжал:

      – Ходила среди них легенда, особо почитаемая этим народов. Согласно ей, глубоко под тем местом, где Пётр I памятник воздвиг себе нерукотворный, испокон веков лежал предмет великой силы и бескрайнего могущества. Он разгонял тучи, иссушал болота, вызывал благостный дождь для урожая. Сила Сампо порой играла решающую руль в противостоянии тогдашних местных жителей местному климату. Уже в те времена здешняя почва не отличалась плодородием, а солнце выходило на небосвод так редко, что жители деревень вовсе переставали на него рассчитывать. Единственная их надежда оставалась на Сампо. Оно являло свет в вечную темень и черствые сердца с его помощью наполнялись великой благодарностью, – Семён затих.