Он взмахнул слабеющими крыльями, стрелой вонзаясь в небо; левое, сломанное в битве на заре времен, привычно подвело. Оно беспомощно скользнуло по тугой воздушной волне раз, другой – и обессилевшее алое с золотом тело начало стремительно падать.
Камень к камню, ветер к ветру, огонь – к огню. Дымно-раскалённый след прорезал закатные облака над Морумскими пустошами.
…Мастер Войны умирал.
Его безупречное тело по-прежнему не чувствовало боли, и только пеленгатор, впаянный в запястье, заходился в истерике, пытаясь вызвать верную корабль на помощь.
Агонизирующие нейроны высвечивали обрывки воспоминаний. Мастер Войны получил пулю по своей воле. Он прыгнул, чтобы вытолкнуть бесполезное создание с линии огня. Спас того, кого следовало бы зарезать, чтобы зря не переводил кислород на борту. Кот-ту не хотел воевать с Цемрой, пытался дезертировать и чуть не плакал. Но тут впервые что-то изменилось в нем самом, Воплощенной Смерти. И когда та женщина с хищными глазами выстрелила, целясь в Кот-ту, – он прыгнул.
Пуля Алоры пробила печень и раздробила позвоночник, а потом произошло то, чего Мастер Войны не понял. Эльф – понимал и называл «магия»… Его рванула и закрутила неведомая сила, понесла куда-то. Разреженный воздух, холод. Стратосфера? Угасающий рассудок отмечал с привычной педантичностью – максимальный урон, падение окажется смертельным, рядом находится тело гигантского ящера…
Погибнуть подле ящера – какая ирония для того, кто воевал с цивилизацией чешуйчатых в просторах великого космоса!
Наверное, в крови проклятого дра-ко-на содержался токсин – смерть Мастера Войны звездной империи Йертайан омрачилась галлюцинацией. Низкие, шипящие голоса; золотые и алые всполохи; вдруг накатил испепеляющий жар – а затем нейроны взорвались лавиной импульсов, заставляющих тело выгибаться в судорогах, задыхаться, бить крыльями… крыльями?!
Он рухнул с высоты на каменный плац – так, что от боли потемнело в глазах.
Вот она какая, боль!
– Готовы ли войска мои?
Голос из-под закрытого наглухо забрала звучал грозно и глухо, но Червень знал – это хорошо, пусть будет именно так. Потому что вид лица его господина поверг бы в ужас и бесноватых орков, и тупых быкоглавов, и гоблинов, рассудок которых был плоше, чем у иных собак…
Там, под забралом, жило жуткое, непрерывно копошащееся месиво, посреди которого страшным клыкастым цветком багровел безгубый жадный рот. Таким он пришел в этот мир, в эту складку Эалы – Карахорт Пастырь Тьмы, нынешний властитель Морума.
Падение Таурона было оглушительным, и вся его чернь, вся мразь расползлась в расщелины, забилась в норы – и выманить их сюда, создать армию было делом непростым.
Карахорт смог.
Он вершил свою миссию планомерно и неотвратимо, сплотив под черными знаменами всех отверженных и павших, невзирая на расу. Играл на самых мощных чувствах, на изнанке темного нутра – на зависти, страсти, страхе. Карахорт