А: Значит, все-таки еврей – так принято о евреях думать… Теперь объясни, почему евреем стал ты? Почему ты поменял имя и превратился из Магомеда Исмаилова в Марка Шеймана? Я не знаю больше ни одного такого примера. Ты мне сказал, что это только ради удобства жизни. Это так или были какие-то другие причины?
Ш: Не было других причин. Гаишник тормознет, а я еду на “Мерседесе”, 140-м в те годы. Он увидит фамилию “Исмаилов” и говорит: “Так, вас надо пробить. Идемте в машину”. Дождь, снег, ты идешь, садишься в милицейские “Жигули”. Я уже давно отвык от “Жигулей”. И полчаса грузят, вытягивают деньги. Я думаю: “Пойду, поменяю фамилию, имя, отчество”. Пошел, поменял. Права поменял, всё поменял. Первому гаишнику, который меня тормознул, показал права. Говорю: “Всё?” – “Всё”. – “Давай документы, до свиданья”. И уехал.
А: Что бы ты сказал Борису, если бы сейчас его встретил?
Ш: Один вопрос я задал бы. Мы с Салманом ему говорили: “Не лезь в политику”. Я спросил бы его: “Зачем полез? Ты доволен, что ты полез? Не легче было “Мерседесы” привозить и продавать?”
Анатолий Чубайс
Ноябрь 2014 года, Москва
Чубайс Анатолий Борисович (род. 1955) – российский государственный деятель. В правительстве Егора Гайдара занимал пост председателя Госкомимущества; с июня 1992 г. по ноябрь 1994 г. вице-премьер правительства. С ноября 1994-го по январь 1996 г. – первый вице-премьер. С 1996 по 1997 г. руководитель администрации президента РФ, в 1997 г. вновь вошел в правительство Виктора Черномырдина в качестве вице-премьера и министра финансов. В ноябре 1997 г. освобожден от должности министра финансов в связи с “делом писателей”. В 1998 г. ушел в отставку вместе с правительством Черномырдина. В настоящее время возглавляет ОАО “Роснано”.
Авен: Толя, мы работаем над книгой с условным названием “Время Березовского”. Часто говорят, что 90-е годы, да и наша сегодняшняя жизнь, характеризуются поразительным и нечастым в современной истории слиянием денег и власти. Мне хотелось бы понять, что ты об этом думаешь.
Чубайс: Я бы возразил против самого названия. Я категорически не согласен с тем, что 90-е – время Березовского. При всем при том, что, конечно, Борис Абрамович играл очень значимую роль, я убежден, что не он был выразителем сути этой эпохи.
Чтобы обсуждать факт слияния бизнеса и власти, нужно, чтобы появился бизнес. Рождение бизнеса – как рождение ребенка, процесс не очень эстетичный. С этим плодом мы получили и целый список его специальных свойств.
Самая главная точка нашего расхождения с Борисом Абрамовичем была в том, что он считал, будто бизнес должен управлять страной. Что, как я считал, абсолютно неприемлемо. Я многократно с ним по этому поводу сцеплялся. Его логика была такая: “Раз мы такие богатые, значит, мы умные. А раз мы умные, значит, мы и должны управлять страной”. На что я говорил: “Нет, Борис Абрамович, если вы такие умные, вы, пожалуйста, идите на выборы, организуйте партию Березовского, побеждайте. Или на президентские идите. Ваши попытки управлять страной являются разрушением основ государственного устройства, с чем я не соглашусь никогда, ни при каких условиях”.
Это наше принципиальное расхождение.
По