Жили старик со старухой. Сборник. Валерий Викторович Бронников

надо было вечером или ночью, чтобы успеть к рейсовому самолёту. Отпуск заканчивался. Мы находились втроём на побережье моря в тундре. Не зря говорят: «Охота пуще неволи». Речка Яжма находилась на полуострове Канин, а мы вместе с моторной лодкой на берегу этой речки. С моря дул сильный ветер и о том, чтобы выехать на лодке в море не могло быть и речи. Огромные волны мчались к берегу, их гребешки под напором ветра, загибаясь, разлетались в брызги. Море шумело и белело гребнями волн. С берега они казались невинными овечками, но я-то знал, что значат эти белые гребешки. Волны достигали высоты, примерно, двухэтажного дома и, всей своей мощью накатывались на берег. Настроения ни у кого не было. Опоздав на самолёт, мы автоматически опаздывали на другой и, следовательно, опаздывали на несколько дней на работу.

      Нехитрые охотничьи пожитки все собраны, а мы сидели и ждали, как говорится, у моря погоды. К полуночи ветер несколько утих, но море волновалось и шумело, выезжать страшно. Мы решили ждать ещё. Примерно через час с соседней речушки вылетела моторная лодка и прямиком по руслу реки направилась в море. Мы, уже не сговариваясь, сели в лодку и отчалили, а, запустив мотор, направились вслед за лодкой в открытое море.

      Волна, по мере продвижения, становилась всё больше и больше. Направили лодку чуть наискось, чтобы одновременно двигаться вдоль берега. Шёл прилив. Морское течение пока попутное. Не проехали и двух километров, как у впереди идущей лодки заглох мотор. Не знаю, чем мы могли помочь в этой ревущей круговерти попутчикам, но по обоюдному согласию сбросили обороты до минимальных и находились метрах в трёхстах от попутной лодки. Мотор у соседней лодки то запускался, то снова глох. Время шло, а мы почти не двигались. Огромные волны вздымали нашу дюралюминиевую лодку на самый гребень, бросали обратно вниз, в бездну. Вершина очередной волны высоко вверху загибалась на лодку, но почему-то не успевала обрушиться, и лодка взлетала опять вверх.

      Так продолжалось часа два. Наша посудина очень мало продвинулась, а ветер опять стал набирать силу. Вскоре соседи справились с мотором и рванули вперёд. Через несколько минут мы потеряли их из виду, а у нас начались неприятности. Стали попадаться под винт мотора какие-то палки, брёвна, коряги. Лодка попала в полосу прибрежного мусора, примерно, в километре от берега.

      Из нас троих некоторый морской опыт имелся только у меня, но я не стал давить своими знаниями и в этой критической ситуации старался решать вопросы коллегиально, прислушиваясь к мнению остальных, а в уме давно решил, что надо каким-то образом попадать на берег. Как это сделать, имелись только смутные догадки. Мотор заглох. Я распорядился, чтобы товарищи взяли по веслу и гребли. Объяснил, как надо держать лодку, а сам полез под винт вынимать очередное дерево. Оказалось, что мои напарники не умеют обращаться с вёслами. Пришлось мне отвлечься и показать. Видя, что нервы у всех на пределе, попытался успокоить, сказав, что ничего страшного нет, бывает и хуже. Спросил, что будем делать дальше и услышал однозначный ответ, что надо двигаться против волны в море. У них созрело