Женщины закричали и бросились наутек. Мулы, вырвавшись из привязи, от страха помчались кто куда. Орки рубили слабеющее чудовище, вонзали в него топоры со всей силой, что была дарована им природой, били ее, пока на обуглившемся теле паучихи не осталось живого места.
Ее черная кровь разлилась под ногами ревевших от злобы и ненависти орков. Тело свернулось, алые от крови глаза окончательно потухли. Она испустила свой дух и больше не сделала ни одного движения.
Победа была за ними. Шахгар стоял возле убитого чудовища, смотрел в глаза своим соплеменникам, которые сегодня в очередной раз доказали свое право называться лучшими воинами. Теперь дело было за малым.
Раненые орки остались сидеть на месте. Остальные, в том числе и сам вожак, направились за разбежавшимися мулами и тем грузом, который был рассыпан вьючными животными, когда они, убегали, поддавшись страху, желая избежать незавидной участи.
С женщинами все было иначе. Лориэль сама вышла к группе орков, но вот Тулы рядом не оказалось. Она стала искать ту. Прошлась вдоль пещеры, но лишь у самого обугленного тела громадного паука увидела ее. Служанка оказалась мертва. Ей не удалось далеко убежать в тот момент, когда чудовище решилось на отчаянный шаг. Тело Тулы было сморщено, лицо черно и обуглено до такой степени, что различить в ней черты некогда приятной по внешним признакам девушки было почти невозможно. Она лежала в луже крови.
Орки медленно привели караван в походный вид. Одного мула так и не нашли. Судя по тем следам, заканчивавшихся у самого берега реки, животное в порыве страха добежало до вод Кри и попыталось перейти на другой берег. Там его уже никто не видел.
Лориэль оплакивала погибшую служанку. Сжимала ее черную руку, трясла за нее и говорила вслух, будто пытаясь разбудить Тулу от страшного сна. Орки молчали. Лишь Шахгар, вырвав из обгоревшего паучьего тела свой изогнутый топор, подошел к ней и оттащил от убитой, разумно заметив, что мертвым ее слезы уже не помогут.
– Она не встанет, – коротко сказал он, засовывая топор за пояс. – Дорога долгая. Нужно идти, – потом посмотрел на тело паука. – Здесь таких много.
Теперь плакать уже не было смысла. Лориэль еще долго думала о служанке, которая была для нее в этом походе больше, чем просто подругой. Она была последним символом той былой жизни, которая теперь окончательно умерла вместе с девушкой. Лориэль осталась одна. Не было родных, не было близких ей людей и знакомых. Были лишь орки, мертвая пустыня Ранкар, чьи черные земли отлично виднелись с этого места, и полная опасности дорога.
К