Сенатор Альмин: На вверенном вашему командованию корабле царила сумятица? Я верно вас понял?
Генерал Милиссин: Вернее некуда! Вы когда-нибудь видели корабль, на который с неба упала аэросфера? Не видели? И я не видел! И они не видели! Никто не видел! Так чего же вы хотите?
Сенатор Леонтий Виталин: Позвольте, генерал, но это случилось на палубе, а камера злодея находилась, насколько я представляю, глубоко в трюме корабля.
Генерал Милиссин: Я ещё раз объясню… В тот момент, когда на палубу крейсера упала аэросфера, княжна Доротея была у Варга, своего мужа. Он воспользовался сумятицей и взял её в заложницы.
Сенатор Альмин: Как просто! Воспользовался – и взял! А почему ему позволили сделать это?
Генерал Милиссин: А потому, ваша светлость, что княжна Доротея сама настояла на максимально мягком режиме для своего супруга!
Сенатор Альмин: Вы сами послушайте, генерал, что вы говорите! В стремлении выгородить себя вы сваливаете свою вину на несмышленую девятнадцатилетнюю девушку! Нам, членам Сената, таится ни к чему, мы-то знаем, что не она, а вы, именно вы, Марсий Милиссин, на самом деле правили в Нарбоннской Галлии. Следовательно, именно вы несли ответственность за всё, что там происходило! По моему мнению, именно вы обязаны были оценить степень риска, которому подвергалась дочь сенатора Марцеллина в камере злодея Варга, и принять все меры предосторожности. Вы этого не сделали – и тем, во-первых, поставили под угрозу жизнь самой Доротеи и, во-вторых, косвенно способствовали успеху авантюры Варга.
Генерал Милиссин: Не нужно меня стыдить. Я вам не лицеист, а вы мне не экзаменатор. С себя вины не складываю. Я виноват, и это правда.
Сенатор Марцеллин: Погодите, коллеги, и вы, генерал. Наша задача – не найти виноватых, а разобраться в истинных причинах ситуации. Я уверен, всем действиям столь грамотного военачальника, каким, без сомнения, является генерал-легат Марсий Милиссин, должно найтись разумное объяснение. Меня также интересует, почему был существенно смягчён режим содержания злодея Варга, ведь всем было известно, на что способен этот нераскаявшийся бунтовщик.
Генерал Милиссин: Я уже докладывал членам комиссии: так пожелала ваша дочь. Она гарантировала мне приличное поведение Варга.
Сенатор Альмин: Скажите что-нибудь достойное мужчины, князя, мне стыдно за вас, сын Милиссинов, вы позорите свой славный род!
Генерал Милиссин: Не годись вы мне в прадеды, я вызвал бы вас на дуэль за такие слова!
Сенатор Милиссина: Правильно, сынок! Ну, что, доволен, старая пустышка2?
Сенатор Альмин: Да как вы смеете…
Сенатор Марцеллин: Полноте! Опомнитесь, друзья! Мы все – потомки Фортуната. Не будем ссориться. Оставим суетные склоки для низкорождённых. Итак, я снова вынужден вернуться к своему последнему вопросу. Вы можете что-либо добавить к своим словам, генерал, или нам надлежит считать, что вы попросту пошли на поводу у моей девятнадцатилетней