Могли ли мы мечтать об этом прежде?
Мы прямо к морю можем подойти.
Морской простор открылся перед нами.
Кипят буруны, пенятся валы.
На берегу ж под нашими ногами —
Сугробы первозданной белизны.
Как будто снова детство к нам вернулось,
Как будто сказка явью к нам пришла.
Подул норд-ост, всё море всколыхнулось,
Грохочет вал, бурунам нет числа.
Мы любоваться морем не устали.
Туманит взор внезапная слеза.
А море, цвета блеска серой стали,
Такого ж цвета, как твои глаза.
Как бываем порой мы жестоки
Как бываем порой мы жестоки,
Как бесчувственны к боли чужой.
И сейчас вот ложится на строки
Случай тот, что вчера был со мной.
Нет, тот случай – он был не со мною.
Я свидетелем только была.
Но сегодня ночною порою
Совесть, мучая, спать не дала.
Мы спешим на работу, и время,
Словно быстрая птица летит.
И садится, как равный со всеми,
В наш автобус старик-инвалид.
Наш водитель сказал ему строго,
Что автобус «служебный» идёт.
И, хоть в общем, одна здесь дорога,
Посторонних в салон не берёт.
Пусть он рейсовый транспорт дождётся
И автобус покинет сейчас.
Долго ждать ведь ему не придётся,
Может быть даже меньше, чем час.
Но старик, оскорблённый, ответил,
Что за нас свою кровь проливал,
Чтоб был день этот ясен и светел —
На войне инвалидом он стал.
От ненастной погоды дороги
Развезло – непролазная грязь.
Здесь здоровый не вытащит ноги,
А калеке? Попробуй-ка, слазь!
Прямо в грязь на протезах он вышел.
(Суше места шофёр «не нашёл»).
И, должно быть, водитель не слышал,
Как с проклятьями дальше он шёл.
Имена называть мы не будем.
Это каждый из нас виноват.
Только хочется крикнуть мне: «Люди!
Хоть разок обернитесь назад!»
Мы обязаны жизнью и счастьем
Человеку, шагнувшему в грязь,
Почему же не можем участья
Проявить мы к нему хоть сейчас.
Мы в автобусе глухо молчали.
Все молчали. Молчала и я.
Но прекрасно мы всё понимали,
Что нам совесть – жестокий судья.
Пусть не юн, но достаточно молод
Наш водитель, не знавший войны.
Осуждения общего холод
Пусть почувствует с мерой вины.
О годах прожитых
О годах прожитых грустить не надо,
Ведь эти годы прожиты не зря.
Улыбки внуков Вам за них награда,
И осени спокойная заря.
Конечно, юность больше не вернётся.
И потому в глазах грустинки след.
Но по весне