– Курите, Виллем, – радушно сказал бельгийский министр колоний, граф д’Аспремон-Линден, – сигареты хорошие, американские, не местная контрабанда… – провинция Катанга смолила дешевый табак, переправляемый с юга, из португальских владений. В комнате стоял ароматный дымок, от трубки старого хмыря, как его про себя называл Виллем. За всю дорогу на окраину Элизабетвилля, американец, как было ясно по его акценту, открыл рот ровно один раз:
– С вашими работодателями связались, – сообщил он, – на время вашей отлучки «Де Бирс» предоставляет вам дополнительный отпуск с сохранением содержания. Кузену вы позвоните, объясните, что выполняете срочное задание компании… – Виллем хмыкнул:
– Но если я в отпуске, то где билет первого класса, Леопольдвиль-Брюссель, с ночевкой в Каире за счет «Сабены»? Или нет, лучше лететь через Рим… – он взглянул на старикашку:
– У, меня, между прочим, три гражданства. Я подданный его святейшества римского папы, один из немногих светских людей, кто… – хмырь прервал его:
– Нам это известно. Сейчас ваше ватиканское гражданство к делу отношения не имеет. Вы, кстати, имеете и британское подданство… – в машине старикашка уцепился за неприметную папку. Виллем подозревал, что это его досье:
– Он из ЦРУ, к гадалке не ходи. Парни тоже американцы, а шофер, что со мной разговаривал, фламандец, я по акценту его слышу… – верзилы в пути молчали. Виллем напомнил себе, что он офицер армии, принадлежащей к Североатлантическому Альянсу:
– Американцы наши союзники, в Бельгии размещены их военные базы. Долг офицера предписывает сотрудничать с союзниками… – его привезли в богатый особняк, отгороженный от пыльной улицы кованой решеткой. Солнце едва взошло, в саду было тихо, но Виллем уловил с заднего двора шум моторов:
– Наверное, это резиденция европейских разведок в Катанге. Впрочем, и американской разведки, то есть ЦРУ, тоже…
Старикашка сопроводил его в ободранную комнату, с ненужным в тропиках, буржуазного вида камином. Над мраморной панелью висел фотографический портрет нынешнего короля Бельгии. Раму и стекло засидели мухи, под высоким потолком лениво крутился рассохшийся вентилятор. На лопастях болталась паутина.
Обосновавшись в углу, раскурив трубку, старикашка опять углубился в папку. Виллем услышал бурчание:
– Сейчас нам принесут кофе… – серые глаза пожилого человека напомнили барону взгляд бабушки Анны:
– Тетя Марта тоже так иногда смотрит, словно ты в рентгеновском аппарате. Ему на вид лет семьдесят, а он болтается по охваченной гражданской войной стране… – старикашка, кажется, чувствовал себя отлично:
– Я бы тоже не отказался от кофе, – он наконец отложил бумаги, – здесь все время заминки с завтраком… – Виллем не ожидал увидеть, вместе с подносом, где стоял старый кофейник, бельгийского министра по делам колоний:
– Но это