– В нашу глушь провода пока не провели, – усмехнулась Магдалена, – но в прошлом году хотя бы поставили телефон… – до отъезда с ней и Иоганном в гимназию мать успевала проводить отца, как Магдалена называла Брунса, на работу, и подать завтрак отдыхающим:
– Она вообще всегда все успевает… – девочка восхищалась матерью, – она такая организованная, не то, что я… – в комнате Магдалены царил, как говорила мать, дикий беспорядок:
– Она делает скидку на то, что я творческая натура… – девочка сладко потянулась, – у Иоганна всегда все разложено по ранжиру. Он мальчик, собирается стать военным… – отец был разочарован, что ни она, ни брат не думают о карьере учителя:
– Может быть, потом я начну преподавать, – утешала его Магдалена, – когда я уйду в отставку с оперной сцены…
Профессора в Гамбургской консерватории, на прослушивании, сказали, что через три года Магдалена может думать о поступлении:
– Если с голосом ничего не случится… – она суеверно скрестила длинные пальцы, – но что с ним может случиться… – ей прочили карьеру лирического сопрано:
– У вас не вагнеровский голос, – объяснил ей профессор, – мисс Майер-Авербах, в Лондоне, истинная валькирия… – он улыбнулся, – внешне она тоже стала на нее походить, с возрастом. Нет, фрейлейн, ваша стезя итальянские оперы и Моцарт, субретки и светские дамы…
Магдалена мечтала о роли куртизанки Виолетты в «Даме с камелиями»:
– Сначала мне предстоит спеть все партии служанок, которые только есть на свете. Служанок и поселянок… – потрепанная юбка открывала стройные коленки в чулках с дырками. Повертев головой, Магдалена вынула из волос алую, бумажную розу. В гимназии все говорили, что она похожа на итальянку:
– Один из преподавателей воевал в Италии… – вспомнила девочка, – папа тоже встречал тамошних жителей… – они с Иоганном не знали, чем занимались родители во время войны. Отец разводил руками:
– Ровно ничего интересного, милые. Я учительствовал, меня освободили от армии, как единственного сына. Ваша мама работала на родительской ферме в Шварцвальде… – настоящий отец Магдалены, как сказала ей мать, умер от ран первым послевоенным летом:
– Мы успели обвенчаться, пару месяцев пожили вместе, но потом он скончался… – вздохнула мать, – он бы гордился тобой, милая… – Магдалена не знала фамилии своего отца:
– Я и мамину девичью фамилию не знаю, – поняла она, – я не видела своего свидетельства о крещении… – в прошлом году она получила первое причастие, в Гамбурге:
– Теперь на очереди Иоганн… – переодевшись за ширмой, она подхватила сумочку, – на нем хорошо сидит костюм и галстук, даже странно. Мы с ним словно лебеди, жившие на крестьянском дворе, в сказке Андерсена…
Отдыхающие всегда делали комплименты осанке и манерам сестры и брата. Убрав сценический костюм