Казалось, девчонка слушает голос, звучащий только в ее голове.
– Хорошо. Мы сделаем это во время фестиваля прощания, – она мерзко захихикала. – Остается только одна проблема. Как поступить с любопытной преподавательницей, которая сует нос в чужие дела? – В это мгновение девчонка резко обернулась.
Страшные, словно залитые чернилами, глаза…
С диким криком она бросилась на Мёрке, пытаясь вцепиться в шею, но некромантка успела увернуться, и студентка растянулась на полу. Однако тут же резко вскочила на четвереньки и с низким рычанием вновь ринулась в атаку. Ее лицо исказила гримаса ярости. Натт поймала руки одержимой почти у самого лица. Еще миг – и та выцарапала бы преподавательнице глаза. Мёрке не знала имя несчастной и не могла воззвать к загнанной в угол душе. Хотя это и не всегда работает. Когда она звала Синда в ту ночь, он тоже не откликнулся. Из перекошенного рта студентки капала черная слюна, а из горла раздавались мерзкие булькающие звуки. Некромантка что есть силы вновь отбросила нападающую и выхватила из кармана халата сферу наугад. Голубая. Времени на раздумья не было, и Натт просто бросила ее в ноги обезумевшей девчонке. Фирс Хассел вновь оказался прав – неудачный материал для наконечника жезла. Сферу мгновенно разорвало, и усыпляющее облако вырвалось в коридор, скрывая девчонку из виду. Мёрке попыталась убежать от мощного дурмана, но сделала лишь несколько шагов. Не в силах сопротивляться синей мгле, она рухнула рядом с поверженной студенткой.
Второй раз за день Натт оказалась в незнакомом месте. Было мягко и тепло. От подушки приятно пахло. Только откуда на полу в коридоре подушка? Натт пыталась восстановить хронологию событий, но те стремительно ускользали. Девочка, взрыв, мгла. Смутно знакомый запах приятно успокаивал. Может, она до сих пор лежит на диване у Анда, а из ее тела по трубочками продолжает вытекать токсин? Натт перевернулась на спину и открыла глаза. Сушеных пучков травы над головой не оказалось, зато весь потолок был усеян переливающимися кристаллами. Сиреневые, лазурные, бирюзовые – словно сказочное море из дрожащих огней – они излучали мерное холодное свечение.
Мёрке приподнялась на локте и оглядела комнату, которая была завалена сферами и кристаллами вкупе с учебниками по геммологии. Сомнения рассеялись, когда Натт увидела спящего в кресле Фирса. Он дремал в ужасно неудобной позе, и Мёрке мысленно посочувствовала его шейным позвонкам. Ей хотелось по-тихому сбежать, чтобы не находиться почти без одежды в одной комнате с давним обидчиком. Натт не очень-то верила во внезапную перемену его натуры и в заключенное перемирие. Однако вопросы требовали ответов. Как она попала сюда и что стало с одержимой девчонкой?
– Хватит таращиться. Раздражает, – промычал Хассел и попытался поудобнее пристроить голову на подлокотнике
– Мне нужно к себе, – ответила Мёрке.
– Утром, – отрезал Фирс, – я сейчас никуда не пойду.
– Я могу