ПВО особого назначения), дислоцирующийся на дальней окраине Одинцово, а практически напротив железнодорожной станции Внуково. Прибыли в закрытый большой и ухоженный городок за кирпичным забором уже во второй половине дня и пришли к выводу, что «здесь служить даже очень можно», от Москвы совсем недалеко. Но каково же было наше разочарование, когда нам вручили новые предписания отправиться дальше в какие-то неведомые для нас войсковые части. На наш естественный вопрос о том, что из тех в.ч. нас пошлют ещё куда-нибудь подальше (целый день только и посылали), кадровик, усмехнувшись, сказал, что дальше уже некуда. При этом моему земляку он сразу же объяснил, что доехать до его части, расположенной на окраине деревни Воробьи Калужской области, можно автобусом, идущим до Обнинска или Малоярославца. «А с Вами посложнее будет», – таков был первоначальный ответ на мой вопрос. – «Хотя, подождите, из части должна быть сегодня машина, может она ещё не уехала». Действительно, грузовик был ещё на складах, и можно было воспользоваться такой неожиданной оказией. Здесь же в штабе корпуса попрощался с Виктором и, как оказалось, надолго. Он был направлен в левофланговый полк первого (дальнего) эшелона корпуса, я же в 754-й полк особого назначения (в.ч. 71396), дислоцирующийся также в первом эшелоне, но правее – через один такой же полк от левофлангового. Расстояние между нашими полками по прямой линии составляло всего 35—40 километров, а по дорогам и все восемьдесят. При слабо развитой транспортной сети и отсутствии общедоступных средств связи эти расстояния были труднопреодолимыми. И только года через два в составе корпусной комиссии по проверке готовности к боевым стрельбам я оказался в этом «воробьёвском» полку, где мы и пообщались с земляком. К слову, в этот же раз я впервые встретился и с начальником боевой подготовки Московского округа ПВО полковником И. Е. Барышпольцем, ставшим через девять лет моим начальником в Управлении противоракетной обороны. Но это было потом, а пока нужно было быстро бежать со своими чемоданами к каким-то складам, дабы не упустить подвернувшуюся оказию. Успел, слава богу, как раз к концу погрузки автомобиля.
Уже начало темнеть – коротки осенние дни, было сравнительно тепло, в шинели даже уютно. Уселся со своими чемоданами в крытый кузов автомобиля ГАЗ-51, разделённый на две части: переднюю – для грузов, заднюю – для пассажиров. Пассажирская часть кузова со стороны заднего борта была совершенно открытой, что и позволяло вести некоторый обзор.
Выехали при свете фар, машина мелко подпрыгивала на каких-то неровностях, встречные и попутные машины были редкими. Населённых пунктов проезжали мало, дорога казалась тёмной и долгой. Обмолвиться словом было не с кем, и это ещё больше удлиняло дорогу, тем более что обозревать окрестности из-за полнейшей темноты не приходилось. Наконец, после нескольких поворотов, проехали какое-то поле, въехали в лес и остановились у освещённого прожектором
