– Просто я устроилась на работу в книжный магазин, чтобы поднакопить на колледж.
Наверно, в нашем возрасте не было тех, кто не работал после занятий для оплаты колледжа. Разве что богатенькие выскочки.
Например, Ария подрабатывала, продавая одежду в одном и единственном в своем роде магазинчике с дурацким названием в честь владельца или его жены. А Холли работала няней для каких-нибудь неугомонных детей, что родители решили уделить немного времени себе, или работая допоздна в две смены. Поэтому вопросов больше ни у кого по этому поводу не возникало.
Пятница.
Нас и выпускников собрали в спортзале, чтобы назначить ответственных за предстоящий ежегодный бал, проходящий перед выпускным, после которого официально начинаются каникулы. В центр нарисованной на деревянном полу эмблемы вышли Монти Соберро и Пегги Грин – нынешние выпускники и ответственные за бал, начав быстро расхватывать в свою группу остальных.
Нам с подругами не пришлось долго стоять в ожидании, перед тем, как узнать, к какую группу попадем.
– Холли Бенсон и Клайд Спроус, – объявил Монти.
– Ария Гиллис и Теа Бартон, – вычитала наши имена из списка Пегги, и после этого две большие группы разбрелись в разные стороны.
Украшение площадки и угощения – вот что досталось нашей группе. Пегги Грин с милым личиком раздала каждому указания на счет вида угощения, его количества и прикидок насчет оформления, мелодичным голоском разъяснив все нюансы. И она правда казалась милой, до того момента, пока какой-то умник с дредами не решил выпендриться, заявив, что не будет готовить маффины и делать цветочные гирлянды. Тогда Пегги раскраснелась, ее доброе лицо будто бы расплавилось, из-за чего выступили морщины, и появился злобный оскал. Она стала похожа на горгулью с мощной бомбой внутри, готовой рвануть в любой момент. Я никогда раньше не видела, чтобы людей так сильно перекашивало от злости. «Не сделаешь к следующей пятнице, я выпущу тебе кишки ключами от машины, понял?» – прошипела блондинка, зыркнув на мальчишку испепеляющим взглядом. Признаться, тогда испугался не только он. Всех нас тоже пронзила легкая дрожь страха, что сыграло Пегги только на руку, потому что больше никто даже не смел, сказать ей что-то не так.
Несколько раз обратная сторона монеты Пегги говорила и мне. Выдался неудачный день, и все прямо-таки валилось из рук, позволив разбиться белой стеклянной вазе и, благодаря потерянному равновесию, порваться двум бумажным плакатам. «Извините, я все исправлю» – то и дело вторила безконца я, хотя этого тоже не могла сделать, получая вздохи безнадежности от Грин и остальных ребят.
В следующий понедельник мы написали итоговые тесты (к слову, я по всем получила хорошую оценку, кроме как математики –