– Мы, российское дворянство, должны сплотиться вокруг Столыпина, чтобы противостоять тому хаосу, который происходит сейчас в России, – доказывал Семен своим друзьям, побывав на очередной лекции Столыпина.
А спустя некоторое время, оказавшись на митинге народовольцев, увлекся и их воззваниями.
Не только в политической, но и в общественной жизни страны стало появляться раздвоение. Левые элементы стали держать себя враждебно. Появлялись и более серьезные симптомы назревания революции. То тут, то там вспыхивали забастовки. Как безупречные фраки представителей высшей аристократии и крестьянские поддевки, то же разнообразие царило в умах, настроениях и политических убеждениях. И когда люди сходились, и речи лились непринужденно, всем становилось ясно, насколько глубока рознь между людьми разных направлений, и рознь эта становилась все глубже и глубже.
Кроме всего прочего, шла война с турками, которая отнимала у России силы и средства. И передовые молодые представители дворянства не могли оставаться в стороне. Они шли добровольцами сражаться за Отечество. Об их героизме и мужестве так замечательно написал в своих «Севастопольских рассказах» Лев Толстой, который сам участником этих сражений.
А в это время в Петербурге наступила весна. Солнце золотило купола церквей, близилась Пасха, и весь город тонул в пушистых сережках вербы. Над городом прокатился пушечный гром.
«Полдень», – подумал Семен.
Уже 200 лет Россия так отмечает свой трудовой день. Это ритуал.
«Все будет хорошо», – думал Семен, выглядывая из окна своего кабинета.
Конечно, хорошо, ведь плохое и грустное быстро забывается, когда ты молод, здоров и богат. Ведь жизнь так разнообразна и интересна.
Однажды, на одной из лекций, Семен Петрович познакомился с удивительно интересным человеком, очень легким собеседником, умным, абсолютно убежденным в своей правоте. Они спорили об учении Карла Маркса. Естественно, как любознательный, начитанный человек, Семен читал Маркса и в чем-то был с ним согласен, хотя многого не принимал.
– Вы не согласны или просто не желаете спорить? – усмехаясь в темную бороду, говорил собеседник.
Каменев слегка обиделся на резкую критику правительства собеседником, но теперешняя русская жизнь, такая дикая и запутанная, создавала столько тем для споров, что долго обижаться не приходилось. И он вспомнил, что не далее, как вчера, у себя в департаменте, разбираясь в запутанном деле о непомерном налоге на сахар, обнаружил, что внутри страны он продается