Андре не слушал Барбантона, он ухаживал в это время за несчастной женщиной, которая только чудом осталась в живых. С ней случился нервный шок; она едва дышала и делала нечеловеческие усилия, чтобы выговорить хоть несколько слов.
Наконец Андре удалось привести ее в чувство. Едва внятно поблагодарив, она хотела встать, но Андре удержал ее.
– Ради Бога, молчите и лежите. Вам необходим абсолютный покой. Сейчас мы вам соорудим носилки, и наши негры вас понесут.
– Нет, зачем же, я вовсе не желаю причинять вам так много хлопот. – Голос ее успел окрепнуть. – Я, ни с кем не посоветовавшись, пустилась в путь, вот и расплачиваюсь теперь… Ничего, я пойду сама. Я одна виновата и не имею права причинять хлопоты другим.
– Если я вам это позволю, то преступлю все законы человеколюбия. Повторяю, мои негры донесут вас до Фритауна.
– Ну, хорошо, я согласна, только с одним условием.
– Вот так-так! – прогудел жандарм на ухо парижанину. – Она же еще и условия ставит!
– Тс!.. Молчи, не бойся. Наш патрон очень учтивый человек, но вертеть собой никому не даст.
– Сударыня, я сделаю для вас все, что только могу, – отвечал Андре. – Говорите же, чего вы желаете.
– Я попрошу вас сходить со мной во французское консульство.
– К вашим услугам.
– Ах, какая это прелесть – благовоспитанный человек! – мысленно воскликнул Фрике́.
– Ха-ха-ха!.. Вот забавно-то Мне приснилась моя любезнейшая супруга!..
– И пусть бы с вами пошел monsieur Виктор Гюйон, а также и… мой муж.
– Я не могу им этого приказать как начальник экспедиции, но могу попросить об этом как друг… Что вы скажете, Фрике́? И вы, Барбантон?
– Я охотно провожу вас, сударыня, – отвечал парижанин, – хотя бы для того, чтобы обезопасить вас от какого-нибудь нового приключения.
Жандарм тем временем разинул рот, но не смог произнести ни слова.
– Гм!.. Кхе!.. Кхе!.. – только и вылетало из его уст, что было не совсем благозвучно и вразумительно.
– Благодарю вас, monsieur Гюйон, – продолжала дама. – В прошлый раз, перед вашим отъездом, я была с вами довольно груба…
– Пожалуйста, не будем об этом говорить…
– Напротив, сударыня, об этом-то мы и будем говорить – и ни о чем больше! – загремел вдруг командирский голос жандарма. – Черт бы вас побрал! Это очень мило – оскорбить до последней степени и потом к нам же сюда и нагрянуть, в эту сельскую местность, смущать наш покой!..
– Сельская местность!.. Ах, как это удачно сказано! – не удержался и заметил вполголоса Фрике́.
– Наконец, позвольте вас спросить: что вы тут делали на дереве, вместо того чтобы сидеть у себя дома?
– Я вас искала, – кротко ответила героиня драки в табачной лавке на улице Лафайет.
Ответ и тон, которым он были произнесен, выбили старого солдата из седла.
– Что касается лавки, то вы не беспокойтесь: я оставила ее на попечение вполне благонадежного человека.
– Очень