– Да, из когтей этой гиены вы бы живой не выбрались.
– Надеюсь, она меня больше не увидит, разве что отправится меня разыскивать в Неаполь или в Венецию.
– Это будет затруднительно, синьора, – снова вступил в разговор папаша Стаке, который ненадолго отлучился, чтобы отдать матросам приказ принести ящики, предназначенные Харадже. – Мы еще не так далеко ушли, чтобы с уверенностью сказать, что мы выскользнули из ее когтей.
– Никто не мог сказать ей, что я женщина.
– Э! Кто знает, синьора, доносчиков везде хватает.
– Вы стали пессимистом, папаша Стаке?
– О нет, синьора. Я просто хочу поскорее оказаться у берегов Италии или хотя бы Сицилии. Меня беспокоит этот капризный ветер. Бриз слабеет, и боюсь, мы можем угодить в нежданный штиль.
– Но мы уже далеко от Хусифа.
– До него миль двадцать, синьора, не бог весть что.
– Но нам ничто не угрожает.
– Пока не угрожает.
– Тогда велите готовить завтрак, папаша Стаке.
– А я пойду пороюсь в сундуках моей невесты, – со смехом сказала герцогиня.
Подождав, когда она спустится по лесенке в каюту, Гастон взял под руку старого моряка, отвел его на нос и с тревогой спросил:
– Скажите, господин помощник капитана, вы действительно чего-то боитесь?
– Нет, господин виконт. То, что турки станут нас преследовать по морю, маловероятно, тем более мы потопили их шебеку. Но возможно, именно ее исчезновение и вызовет подозрения у Хараджи. Это очень хитрая женщина.
– Но ведь могла же шебека потерпеть крушение.
– При такой тихой погоде?
– Вы уверены, что не видели больше никаких кораблей возле Хусифа?
– Я весьма бегло осмотрел берег и не могу утверждать, что в какой-нибудь закрытой бухте или канале не прячется еще парусник.
– Мы хорошо вооружены?
– Четыре кулеврины на палубе, есть аркебузы, шпаг, мечей и щитов в достатке, патронов тоже хватает. Шебеки нам бояться нечего. Ей придется плохо, если вздумает нас преследовать или, не дай бог, пойдет на абордаж. Этот галиот – крепкое, хорошее судно, и одолеть его сможет разве что галера.
– Я не думаю, что здесь окажутся галеры, – сказал виконт.
– Ну разве что придут со стороны моря. В этом случае нам останется только высадиться на берег, и я это сделаю без колебаний. О! Вот и синьора! Клянусь всеми львами республики! Такая турчанка способна вскружить голову все пашам и самому султану!
Появившаяся на палубе герцогиня была чудо как хороша. До этого никто из присутствующих не видел ее в женском платье, кроме Л’Юссьера и Перпиньяно, которые любовались ею в Венеции.
Из предназначавшихся Харадже туалетов она выбрала костюм скорее грузинский, чем мусульманский, который выгодно подчеркивал ее смуглую кожу, черные глаза и длинные волосы цвета воронова крыла.
На