Она даже отказалась своего сына кормить грудью. Взбешенная этим отказом мать этой девчонки, которую звали Евдокия Андреевна, выгнала дочь с позором из своего дома, и Прошка больше свою родную мать никогда не видел. Евдокия Андреевна начала его воспитывать по-своему, по-деревенски. К слову сказать, вся сельская округа страшно боялась Евдокии Андреевны, ее мазанку в селе люди далеко кругом обходили. Ее официальный супруг Анатолий Кириллович ни разу в жизни не ночевал в ее хате, а Евдокия лишь изредка его навещала, оставаясь у мужа на ночь. Их единственная дочь постоянно жила у отца в хате, а мать ее лишь брала на руки, посещая хату мужа. Может быть, поэтому дочь без материнской любви получилась такой шальной и влюбчивой.
Когда нежданно-негаданно на свет появился родной Прошенька, Евдокия Андреевна хотела его после того, как метлою погнала дочь, поселить у деда, но тот к этому времени постарел и внука регулярно кормить кашами уже не мог. Пришлось старой Евдокии эту мороку возложить на свои плечи, вот Прошка с первых же дней своего появления на свет обитался в ее хате. Когда он немного подрос и начал соображать, то Евдокия хотела его опять-таки подбросить на мужское воспитание мужу, но тут сам трехлетний оголец погрозил бабке пальцем и, по людским поверьям, сказал бабке следующее:
– Баба Евдокия, прекрати меня манкировать, а относись ко мне с почетом и доверием. Прожил я у тебя три года, так и другие годы до своего совершеннолетия у тебя проживу.
Одним словом, великая колдунья и ворожея, это опять же по людским толкам и молве, оказалась у своего внучонка под каблуком, кормила и поила его так плотно, что Прошка вырос симпатичным парнем лежебокой, учиться в школе не хотел, а все за девчонками увивался. Причем, девчонки на него слетались, когда он выходил на деревенскую околицу на гармони поиграть и потанцевать, словно пчелы на клевер. Сначала матери на слабость своих дочерей не обращали внимания, в свое время сами с гармонистами целовались и тискались. Но, когда их дочки одна за другой обрюхатились и, ни под каким биением коромыслом матерям не сознавались, кто это такой проказник, то жены и матери обратились за помощь к мужьям.
А мужик то, что он на одно только и способен, свою силушку показать. Вот и сговорились трое таких отцов неудачников, они поймали Прошку на одном сеновале, где он очередную их дочку оприхаживал, и взяли его в кулаки. Били долго, смачно и с удовольствием, требуя, чтобы он женился на их дочерях с пузами.
– Что я сразу на трех должен жениться?
Спросил Прошка и, видя, что его могут избить до смерти, просто сказал:
– Ну, что ж, я согласен, но кто из девчонок будет первой, на которой я должен буду жениться?
Этот вопрос оказался не по мужицкому разуму, отцы неудачники были к нему не готовы. И пока они этот вопрос выясняли между собой тоже кулаками, Прошка со стонами и криками боли дополз до своей бабки Евдокии. Увидев внучка в таком болезненном состоянии, Евдокия Андреевна поинтересовалась, кто был этими мужиками и почему они свои руки подняли на ее любимого внучка? Не мудрствуя лукаво, Прошка ответил:
– Случайно встретились в деревенской парке культуры и отдыха, предложил мужикам на сотню баксов сыграть в шахматы. Они согласились, и на седьмом ходу проиграли партию, тогда и принялись меня нещадно молотить кулаками. Пришлось бежать к тебе, скрываться от их не справедливого бития.
Бабка Евдокия поступила по-своему, она посетила жен этих мужиков. И деревенским бабам рассказала, что у них больше не будет ни молока, ни сметаны, ни творога, ни яиц и никакого другого продукта от домашней скотины или птицы до тех пор, пока их мужья или они сами не попросят прощения у Прошки, а тот их не простит.
Что тут началось по деревне, чуть ли не демонстрации протеста. Но результат оставался прежним, домашняя скотина этих трех деревенских семей хирела и на глазах превращалась в сплошной убыток. Ее корми, холи, а на выходе никакого результата, да и сами мужики от такой несносной жизни налево начали посматривать. Одним словом, три женщины собрались, переговорили между собой и решили войну с деревенской колдуньей и ее внуком прекращать, сдаваться на милость победителя. Уж очень они мужей не хотели терять, ведь с ними безотцовщину внуков проще и легче растить. Одним словом прослыл Прошка Ломакин по деревне великим ловеласом, да таким, что девчонки стали бояться к нему близко подходить, а вдруг от него одним только ветром подзалетишь!
Теперь Прошке