Пьянков. Ну что, девочки, окунемся в последний раз, а потом я вас с Генуэзской крепостью познакомлю. Бесплатно.
Рядом лежит человек в наколках, на него смотрят с любопытством. Он же как будто дремлет, надвинув белую кепку на лицо.
Пляжная знакомая Елагина пару раз прошлась мимо, затем, видя, что Елагин не обращает на нее внимания, гневно усмехается, уходит.
Генуэзская крепость.
Елагин. Вот. Седые камни. Одни дикари лезли сюда по лестницам, а другие их сверху смолой поливали.
Женя. Какие же генуэзцы дикари?
Елагин. Вношу поправку. Одни дикари лезли сюда по лестницам, а другие культурно входят сейчас в ворота.
Ирина. Можно мне вопрос?
Елагин. Можете задавать мне любые вопросы в любое время суток.
Ирина. Вы работаете в КБ?
Елагин. А как вы догадались?
Ирина. Есть такой чисто житейский конструкторский юмор.
Елагин. Понял вас. Я молчу.
Женя. А вы, Коля, каждый год приезжаете в Судак?
Пьянков. Стараюсь каждый год. Мать недавно сюда переехала. Ну что, где мы устроимся? Давайте вот у этой башни.
Расстилают газеты, достают две бутылки вина, закуску. Наливают в пластиковые стаканчики.
Пьянков. За знакомство?
Елагин. Со своей стороны встречное предложение.
Женя. Теперь я буду разрешать вам говорить.
Елагин. Эмансипация в совершенно дикой форме. Итак, предлагаю выпить на брудершафт.
Женя. Я против.
Елагин. Ну, тогда мысленно, чтобы перейти на «ты». «Вы» мне вяжет рот, как зеленый фрукт. Согласны?
Ирина. Что за вопрос. Мы уже целый день знакомы.
Вечер. Елагин и Пьянков курят на летней кухне.
Пьянков. Не врублюсь никак, что у вас с Ириной?
Елагин. Да так, треп. Она уже сделала выбор.
Пьянков. Ага. Значит, ты с той, с Женей.
Елагин. Ну, приблизительно.
Пьянков. Ты кем работаешь?
Елагин. Я? Таксистом.
Пьянков. Язык подвешен. Как капуста?
Елагин. Какая капуста?
Пьянков. Да, ты же москвич. Как бабло?
Елагин. Ничего. Штука за смену. А ты что, учишься?
Пьянков. Н-нет. Я – рабочий стадиона.
Елагин. Ну да?
Пьянков. Да. Ты только им не ляпни. Я для них мастер спорта по современному пятиборью.
Елагин. А кроме шуток? Чем живешь?
Пьянков. Живу, хлеб жую. (Выбрасывает окурок.) Пошли спать.
Раннее утро. Елагин просыпается, но снова закрывает глаза. Голоса Пьянковой и сына.
Пьянкова. Коленька, а где твои брючки?
Пьянков. Какие?
Пьянкова. В полоску, синие. И рубашечки в клеточку я не вижу. Хотела постирать…
Пьянков. Сколько тебе раз говорить, если мне что-то надо, я тебе сам скажу.
Пьянкова. Я же только постирать…
Пьянков. Отвяжись.
Елагин