– Кто сказал? – Кто говорил?
– Иджер.
– Кто… ох, – сказала она, переворачивая в уме. – Режди? Кто такой Реджи?
– Преподобный.
Его двоюродный дед, его приемный отец. Голос по-прежнему звучал весело, но приобрел оттенок ностальгии.
– Когда мы вместе ходили по субботам на фильмы про монстров. Иджер и Реджор. Ты бы видела лица дам из Алтарного чайного общества, когда миссис Грэхем впускала их без предупреждения, и они заставали нас в кабинете пастора, пока мы топали и ревели, круша Токио, построенный из кубиков и банок из-под супа.
Брианна засмеялась, но в уголках глаз защипало от подступающих слез.
– Я хотела бы с ним познакомиться, – сказала она, сжимая его руку.
– Я бы тоже этого хотел, – ответил он тихо. – Ты бы так ему понравилась, Бри.
На несколько минут, пока Роджер говорил, темный лес и искры от пламени внизу исчезли. Они были в Инвернессе, в уюте пасторского кабинета, где по стеклу барабанил дождь, а снаружи доносился звук проезжающих автомобилей. Такое часто случалось, когда они вот так говорили между собой. А затем какая-нибудь незначительная деталь разрушала иллюзию – в этот раз люди у костра начали петь и хлопать в ладоши, – и их мир таял в мгновение ока.
Внезапно она подумала, что случилось бы, если бы он умер. Смогла бы она воскресить все это без него? От этой мысли ее вдруг охватил секундный приступ почти животного страха. Роджер – ее краеугольный камень, без него, с одними только воспоминаниями в качестве якоря, то время будет потеряно. Оно превратится в смутные грезы и будет потеряно, оставив без твердой почвы под ногами. Брианна глубоко вдохнула холодный ночной воздух, наполненный пряным запахом костра, и, шагая, стала сильней вдавливать пятки в землю, чтобы чувствовать себя реальной.
– Мама, мама. – Маленький темный клубок отделился от толпы у костра и стремительно бросился к ней, с такой силой врезавшись в ее колени, что пришлось схватить Роджера за предплечье.
– Джем! Вот ты где! – Она подхватила ребенка на руки и зарылась лицом в волосы, которые приятно пахли козами, сеном и пряными сосисками. Джем был очень тяжелый и более чем реальный.
В этот момент Уте Макгилливрей обернулась и увидела их. Широкое лицо выглядело хмурым, однако просветлело, как только она разглядела, что за гости к ней пожаловали. Люди заоборачивались на ее приветствие, и толпа мгновенно обступила вновь прибывших. Все что-то спрашивали и выражали удивление по поводу их позднего визита.
Несколько вопросов касались семьи голландцев, но Кенни Линдси уже успел принести новости о пожаре, и Брианна была этому рада. Поселенцы огорченно хмыкали и качали головами, но к этому моменту они уже растеряли весь задор к построению ужасающих гипотез и перешли к другим темам. Сердце все еще помнило холод могил, притаившихся под пихтами,