В неподвижной тишине Рената протянула руку, нетерпеливо помахав бумажными деньгами.
– Прошу, – сказала она.
Он потянулся за деньгами, но не перестал нагло оглядывать мое тело.
Его глаза скользнули вниз по многослойной юбке и принялись изучать полоску голой кожи между брючиной и носком.
– Это Виктория, – произнесла Рената, махнув рукой в мою сторону. Затем сделала паузу, словно ждала, что цветочник назовет свое имя, но тот молчал.
Он снова перевел взгляд на мое лицо, и наши глаза встретились. Было в его взгляде что-то беспокоившее меня, искра узнавания – вот что привлекло мое внимание. Я вгляделась в него пристальнее, и мне показалось, что передо мной человек, которому пришлось в жизни хлебнуть не меньше, чем мне, пусть опыт наш в чем-то и разнился. Он был старше меня лет на пять как минимум. Кожа пыльная, морщинистая – лицо трудяги. Видимо, он сам сажал цветы, ухаживал за ними и собирал. Труд сделал его тело стройным, мускулистым, и под моим изучающим взглядом он не дрогнул, но и не улыбнулся. Должно быть, его оливковая кожа была на вкус соленой. Когда я представила это, мое сердце застучало чаще, но не от гнева, как обычно, а от чего-то другого, эмоции, что была мне незнакома, но согревала все тело изнутри, от сердца к коже. Я закусила губу и, сделав над собой усилие, перевела взгляд на его лицо.
Он достал из ведра одну оранжевую лилию.
– Возьмите, – сказал он, протягивая ее мне.
– Нет, – ответила я, – я лилии не люблю. – Я же не королева, подумала я про себя.
– А зря, – проговорил он. – Они вам к лицу.
– А вам откуда знать, что мне к лицу? – Не думая, я обломила цветок, что он держал в руках. Шесть остроконечных лепестков упали, взгляд цветочника устремился на бетонный пол. Рената затаила дыхание.
– Ниоткуда, – ответил он.
– Так я и думала. – Я покачала перед собой ведром с цветами, проветривая разгорячившееся тело. Движение привлекло внимание к моим дрожащим рукам.
Я повернулась к Ренате.
– Пойдем, – сказала та, кивнув в сторону выхода.
Я ждала, что она скажет что-то еще, сжавшись от страха при мысли, что меня сейчас уволят – в течение первого же часа на первом в жизни рабочем месте. Однако Рената смотрела лишь на очередь у соседнего лотка, которая увеличивалась с каждой секундой. Оглянувшись и увидев, что я так и стою на месте, она растерянно нахмурилась.
– Что с тобой? – спросила она. – Иди и жди у машины.
Проталкиваясь сквозь плотную толпу, я пробиралась к выходу.
Руки ныли под тяжестью полного ведра, но я донесла его до парковки, не остановившись, чтобы передохнуть. У машины я поставила ведро на землю и устало опустилась на твердый бетон.
Элизабет