Два инспектора ГИБДД действовали грамотно. Хотя мне только с опозданием пришла в голову мысль, что нельзя останавливать сразу несколько машин, как это обычно происходит, чтобы бандиты, как уже было вчера в поселке Балтийский, не подстрелили посторонних людей. «Гиббоны» вскоре сообразили и стали останавливать машины только по одной. Видимо, информация о вчерашних происшествиях у инспекторов ДПС имелась, их руководство умело делать нужные выводы и провело необходимый правильный инструктаж.
Машины останавливали, документы проверяли, в двух машинах был даже произведен досмотр багажника, хотя я читал недавно в Интернете, что это противоправные действия и на осмотр требуется отдельный судебный ордер. Никто в инспекторов не стрелял, ни из одного окна проезжавших мимо автомобилей не высовывались ни автоматные, ни пистолетные стволы, не выглядывала черная пасть гранатомета.
Все проходило тихо и мирно, я и мои солдаты начали даже уставать от однообразия.
Это было неприятное ощущение. Я хорошо знаю, что существует некий «закон вредности», согласно которому самые критические действия начинаются в момент наибольшей усталости.
Чтобы снять общее напряжение, я разделил группу на четыре части, объявив об этом по связи. Страховали инспекторов мы теперь парами. Семеро солдат и я. Первая пара отслеживала две машины. Остальные должны были поддерживать наблюдателей огнем только в случае обострения ситуации. Две машины проходили, в дело включалась вторая пара, еще через две машины – третья, потом четвертая, а потом снова работала первая. Так легче переносить усталость однообразия. И есть время отдохнуть. А уж чтобы перестроиться с отдыха на работу – на это любому из моих солдат требуется только доля секунды или одна команда. Оставшиеся трое солдат по другую сторону дороги вообще наблюдения не вели. Они должны были вступить в дело только в случае обострения ситуации.
Ночью, после того как они остановились в Чечне прямо посреди дороги, чтобы залить в бак из канистры солярку, Джабраил обошел машину с фонариком, покачал головой и вытащил телефонную трубку. Кому он звонил, Джахпар не знал, он вообще делал вид, что не знает чеченского языка, и всем своим видом показывал, что не слушает разговор, тем более что Джабраил отошел в сторону и расслышать можно было только отдельные слова.
Джабраил вернулся к машине и безоговорочно приказал:
– Все свое из машины забрать. Машину поджечь. На простреленной машине нас остановят на первом же посту. И сразу расстреляют. Не жалеть железа! – добавил он, видя тоскливый взгляд водителя. – И себя не жалеть…
– Как добираться будем? – спросил Джахпар.
– Выходим дальше пешком. Нам навстречу две машины выслали. Алхазур сам едет. Доедем и мы…
Джахпара слегка задело, что Джабраил даже не посоветовался с ним. А ведь он всегда советовался прежде. А как иначе, если Джахпар прибыл оттуда специально, чтобы поднять таких людей, как Джабраил! Он ведь имама информацией снабжает, и деньги на его счет