У любви есть время. Екатерина Шерив

в Североуральске. Вдруг она поняла, что навряд ли еще когда-нибудь увидит свою комнату, во всяком случае такую, какая она есть сейчас. Здесь же вся ее жизнь. В этой комнате она играла в куклы со своими подругами, прятала бездомных животных, которых подбирала на улице. Здесь они с подружками разговаривали на самые разные темы, смотрели фильмы, смеялись, обсуждали… Столько воспоминаний… Это же ее гнездышко, единственное место, где она могла уединиться и побыть наедине с собой. Даже представить сложно, как она будет без своей любимой комнаты?! Аэлита так расстроилась, что прослезилась. Если бы ее мать понимала ее, они с Максимом спокойно бы поженились, и она, хотя бы изредка смогла бы приходить сюда. Как же тяжело с этим расставаться! Но другого пути нет. Они с Максимом еще нескоро вернуться сюда.

      После того как Аэлита немного успокоилась, она прошла в ванную: умылась и переоделась. Было очень жарко, поэтому она выбрала легкое платье приталенного силуэта в голубых тонах, украшенное абстрактным узором.

      Она вышла из своей комнаты и направилась на кухню. Был слышан звук шипящего на сковороде масла и чувствовался запах блинчиков.

      – Привет, мам.

      – Лита, доброе утро!

      – Не такое уж оно и доброе…

      – Что случилось?

      – У меня голова ужасно болит и меня тошнит.

      – Ничего страшного. Сейчас я тебе дам таблетку, и все пройдет. Только я не пойму, из-за чего тебя тошнит? Может быть, вчера еда в ресторане была несвежая?

      – Меня тошнит от жизни, мама. Такое иногда случается.

      Изабелл, не обращая внимания на слова Аэлиты, полезла в шкаф за таблетками и сказала:

      – А как прошел твой вечер с Павлом?

      – Ну, если не учитывать все обстоятельства… то ужасно.

      – Как ужасно?

      – Потому что если учитывать все обстоятельства, то кошмарно-ужасно, а если не учитывать – ужасно.

      – Но почему все равно ужасно-то? – Изабелл поставила перед Аэлита стакан с водой и дала какую-то таблетку.

      – Мама, если ты еще не заметила, то я сейчас скажу тебе. Может быть, этот Павел красив и молод, может быть, он богат, может быть, он даже сам господь Бог! Называй, как хочешь, но у него ужасный характер. Он самолюбивый грубиян. И ты хочешь, чтобы твоя дочь стала его женой? Да даже если мы с ним и поженимся, все равно этот брак долго не протянет.

      – Лита, у тебя тоже характер не сахар.

      – Но мы с ним все равно не на равных. Он же мужчина, – Аэлита запила таблетку.

      – Ты что боишься, что он поднимет на тебя руку?

      Аэлита не переставала удивляться такой быстрой догадливостью своей мамы.

      – А если это когда-нибудь случиться? Он же псих!

      – Я уверена, что не случиться.

      – Как ты можешь быть в этом уверена, ведь ты его совсем не знаешь? Ты бы видела, каким он становиться агрессивным, когда злится!

      – Мне было достаточно посмотреть ему в глаза, чтобы понять.

      – Мам, это несерьезно. Человека можно всю жизнь узнавать, а ты по глазам читаешь.

      – Ну, ладно. В свое время ты все поймешь. Кроме того, ты же согласилась…

      – Да,