– Натаса, – позвал тихонько Пунит. Я сделала над собой усилие повернуться и взглянуть ему в глаза, томные, телячьи, масленые до приторного. – Ту кхуш? Мэ бахут кхуш! Ту мере пас хе! (Ты рада? Я очень рад! Ты со мной!)
В уме я пыталась просчитать смысловую нагрузку, что он вкладывал в местоимение «ту». Это очень деликатная тема. Так называют детей, самых близких и слуг, людей-сервис, неприкасаемых. А ему я кто? Со своей стороны я и тогда в апреле, и по телефону и уже в июле называла его на «тум», что можно отнести как к нашему «ты», но более уважительно, в некотором роде, это дружественное «вы», если не к человеку старше тебя и важнее. Все это, конечно, мелочи, но ведь жизнь и отношения и складываются из сотни и тысячи таких мелочей.
Я кивнула ему, что тоже рада, принужденно улыбаясь, а в груди тюкало и грохотало.
– Сейчас приедем и сразу поженимся, – как ведро ледяной воды внезапно вылил на меня Пунит. Я аж подпрыгнула.
– Что, так быстро?!
– Да, а чего ждать? Уже все готово.
– Что готово? – проглотила я слюну, заикаясь.
– К свадьбе готово все. Ма ждет тебя. Все ждут дома.
– Так быстро? Я вот только что приехала… – и мне представилось, как в дурацком индийском фильме дом весь разукрашен, барабаны грохочут, все пестрые и яркие, меня встречают, танцуют…
– А ты разве против?
Я сцепила пальцы и попыталась улыбнуться: нет. Хотя сама не понимала, как можно мчаться замуж за совершенно чужого тебе незнакомца. А ведь дело не шуточное. Надо с ним вместе есть, спать, делить кров, о чем-то разговаривать, воспитывать детей, когда будут. А я ведь и правда ничего о нем не знаю. Кто такой, откуда. Здоров ли вообще?
Меня уже начинало тревожить даже куда они вообще меня привезут. Судя по пусть и плохонькой дешевой машине, это не должна быть глиняная хибарка под мостом или брезентовая палатка, мимо которых мы в тот момент проезжали, возле которой как вши копошатся ее обитатели. Но и совсем не дворец с белоснежнми колоннами… – это я уже поняла.
– Я очень, очень рад, что ты со мной, – повторял то и дело Пунит Арора, а я примеривала к себе его фамилию. Нелепо как-то выходило. Наталья Арора. Очень похоже на Арейро.
Кто у нас в России не знает эту блистательную славную латиноамериканку, певицу и сериальную актрису. Даже мой папаня, который не смотрит мыльные оперы, смеялся по этому поводу: «В нашей семье теперь появится своя Наталья Арейро».
Пунит брал меня за руку и подносил к губам. Целовал как заправский придворный аристократ времен Людовика 14.
– Ты что-нибудь хочешь, – взглянул на меня через лобовое зеркало Ашвани и растаял как мороженое на жаре. – Колу, фанту?
– Джюс.
– О да, ты любишь сок! – вскричал Пунит, снова целуя мне руку. – Я помню. Микс.
Они остановились в тесном