Взгляд Отто был прикован к стволу лохматой ели, на котором проступал затёс с каким-то знаком. Не такой ли он видел на карте, которую взял в качестве трофея у ломбардского купца? Подхватив сползшие штаны, Отто полез за пазуху. Немецкая пунктуальность требовала дотошного сличения. Stimmt aufs Haar!6 Отто начал ощупывать взглядом соседние ели – ничего… Ну что ж, придётся klein anfangen7. Убедившись, что он предоставлен самому себе, Отто снова достал карту, деревянную коробочку и иголку. У Пашутки от напряжения ломило переносицу и слезились глаза. Он с удивлением следил за тем, как Отто вертит круглую коробочку, как тычет иголкой в карту, как снова прячет её куда-то вглубь потёртой кожаной куртки…
6
Московское великое княжество,
в устье Вычегды,
в год 6918 месяца страдника в 20-й день,
перед первым часом
Вспять по реке Времени. Общая молитва
Не остывшие от ссоры Иван Кочерин и Власий Острог избегали смотреть друг на друга. Кирилл, не выносивший распрей, посапывал на берегу: «Ничего-ничего! Дорога, как река, сольёт воедино все пути…»
Ушкуйники возвращались с капища, опасливо обходя стороной черноризца: неловко перед батюшкой выказать себя язычниками. А Кирилл и без того был сам не свой.
Его путешествие, начавшееся декабрьским вечером с ухода от погони за Епифанием, пришло к какой-то очень важной точке, значения которой он ещё не мог понять, но чувствовал, что это именно так. Чужая история стала его собственной. Вот уже полгода что не день, то новое поприще. Добрых полторы сотни рассветов он встретил в пути. Несчитанную тьмуCXXVI тьмущую шагов прошёл! По тысячам за день, по десяткам тысяч за седмицу. И все это ради того, чтобы сейчас понять: подлинное странствие только начинается. Он смотрел на Вычегду, а видел текущую вспять реку Времени, по которой уготовано плыть его вопрошающей душе..
«…и утвердил лицо свое в землю Пермскую…«CXXVII
Цепкая память без труда воскресила не однажды читанные строки из Жития. Кирилл стоял, не чувствуя под собой ног. Все самое важное происходило внутри него. Подхваченный стремительной волной Времени, он и поступать должен был так, чтобы не оказаться безжалостно выброшенным на берег безвременья.
– Прошу вас, – мягко, но требовательно произнёс Кирилл, – подойдите все ко мне.
Ушкуйники нехотя приблизились. Скучающие лица выражали отчуждение.
– Отсюда