– При чем здесь тесчим? – риторически вопросил Тимофей. – Давай лучше подумаем о наших знакомых.
– Не хочу я о них думать, – неожиданно заявила Маринка и тут же потребовала: – Звони Вербицкому.
Но Тимофей проявил твердость:
– Нет, буду звонить Бурцеву, его застать трудно.
Однако не успел даже подойти к аппарату, как раздался встречный звонок. Трубку сняла Маринка. Некто по ту сторону провода молчал и только выдыхал шумно. Никакие вопросы не находили отклика у этого чудака, и в итоге связь прервалась. В общем-то, обычное дело для Москвы, но в контексте всего предыдущего прозвучало тревожно. Гадостное осталось впечатление.
Редькин вернулся к рассуждениям о том, что в первую очередь необходимо звонить на сервис. Маринка теперь не возражала, но сама неистово шарила по записной книжке в поисках новых интересных телефонов. А Бурцева опять на месте не оказалось: уехал за запчастями. И звонить пришлось все-таки Вербицкому.
По номеру, предложенному Константином, воркующим женским голоском отвечала некая таинственная контора с романтически-бюрократическим длиннющим названием «Федеральный центр по проблемам развития и поддержки семьи и репродукции». Девушка не поленилась озвучить всю эту абракадабру полностью, а затем, после раздражающего пиликанья в трубке слащавой мелодии типа «Ах, мой милый Августин!..» (Тимофей предпочитал в таких случаях тишину или обычный шумовой фон) соединила с заместителем директора по коммерческим вопросам. Голос Вербицкого показался приятным и словно бы даже знакомым. Специалист по мелким бандитам и юрист от Бога имя Кости Полозова воспринял адекватно и без лишних слов назначил встречу на завтра. Однако название фирмы продолжало смущать нового клиента, и Редькин все-таки счел нужным разъяснить, по какому вопросу обращается. Вербицкий с легкой досадою сообщил, что знает, мол, Константин уже звонил ему, и Тимофей не стал задавать глупых вопросов.
Вспомнилось вдруг, как в девяносто третьем покупал порнокассеты в булочной у Покровских ворот. В маленьком коммерческом отделе, пришедшем на смену кондитерскому, среди колготок, сигарет и сувениров сухонькая благообразная старушка торговала еще и вот таким весьма деликатным товаром. «Возьмите эту, молодой человек, – бывало, советовала она. – Тут и качество получше, и девчонки посимпатичнее». Чего не встретишь в наше время! Так почему бы, в конце концов, специалисту по семье и репродукции не заниматься бандитскими разборками? Слово «репродукция» в конце непомерно длинного названия казалось наиболее нелепым, пока Тимофей не вспомнил, что в данном случае оно означает не копию с живописного полотна, а воспроизводство вида, то есть деторождение. В общем, все та же порнуха в булочной. Смирившись с очередным абсурдом, он как-то сразу внутренне успокоился.
Если б только еще этим все и закончилось! Куда там! На тяжелую не выспавшуюся голову Редькина обрушился