в которую был безумно влюблён Герман Геринг в тридцатых. Мария, кажется, её звали. Но оставим лирику и установим истину: вот откуда нам были известны ваши новые тактические и стратегические разработки. И вплоть до двадцать второго июня сорок первого года мы были «дружественными армиями». А этот гениальный финт фюрера с договором о ненападении? Хотя ваши историки приписывают эту идею Сталину. Пусть они ломают свои копья! Кстати, наш командующий генерал-полковник Хайнц Гудериан потому и стал одним из главных советников и любимчиком фюрера, что прекрасно знал ваши разработки о применении танков в современной войне. В вермахте даже кличку ему придумали – «Быстрый Хайнц». Мы, поставившие Польшу на колени за неполный месяц, Францию – за тридцать семь дней, проведя совместный парад в тридцать девятом году в Бресте, не учли одного. Стойкости таких как ты. В Европе была логичной и правильной любая капитуляция противника, когда наши танковые клинья рвали чью-либо оборону. Но здесь, в России, появилось то, что не подлежит никакой логике! Какой-то старший сержант Сиротинин, один, на три часа останавливает бронированный кулак любимца фюрера! А позже, под Москвой, мальчишки-курсанты Подольского пехотного училища с одними винтовками держат нас несколько суток… фантастика!
