В октябрьский прыгая автобус,
Заматерев ветрами к югу,
Всех птиц уносит будто кречет,
А лебедь, потеряв подругу,
Всё ждёт её, седьмую вечность.
Нам шанс даёт судьба всегда,
У дней своих чередований,
Рассветами дорог бредя,
На остановках без названий.
Всегда – осенняя похожесть,
Грустна вечерняя усталость,
А нам бы майскую пригожесть,
Октябрьской рифмы возмужалость,
Чтоб мысли огонёк не гас,
Чтоб свежесть чувств не покидала,
Ты подари мне Ренессанс,
Мечту и жизнь, и всё – с начала.
Что не поёте вы?
– Что не поёте вы, что же не пляшете,
скорбные души свои вы являете
льёте вы слёзы и тяжко страдаете,
что не поёте вы, что же не пляшете?
– В памяти, в памяти души те праведны,
не упокоены, ходят по миру,
– Толцыте – отверзется, ищите – обрящется,
что ж не поётся вам, что же не пляшется?
– Нет, мы поём только песни тоскливые
с душами кладбищей, не убиенные,
нет, я пою сиротой неприкаянной,
да, я дышу в астматическом приступе…
– Что не хватает вам, жалким, юродивым,
что ж не поёте вы, что же не пляшете?
– Мы ведь не можем плясать, не поверите,
ноги нам стянуты путами вечными…
– Что ж не поётся вам, души небесные,
с высшею мерою через повешение…
Что ж не нарядитесь белой одеждою
с истиной высшею, правдою грешною…
Красные яблоки
Бог раздарил сентябри, красные яблоки-дни,
спелые фунты земли, скипетры, ямбы и сны…
но ничего не возьмём, в лоно земли упадём,
перевернёмся на дне, с жёлтой листвою в костре,
первым-непервым озЕмь… манну небесную жнём
с синего неба межи, рвутся, взлетают стрижи…
На распростёртой земле, так доверительно мне
полем, травой луговой, заревом неба над мной
бог подарил сентябри, спелые яблоки-дни,
щедрые ямбы земли, небо и воздух, и сны…
Последние листья
Последние листья упали в траву,
у лиственниц руки в желтушном недуге,
а тучами неба закрыв синеву,
Покров… и к зазимью день чистит раструбы,
а мы всё убрали из наших полей
в закром, но на воле остались полоски
желтеющей рожью непрошенных дней,
ненужными льнами, негодными к носке
и лёд под ногами чернеющей раной,
и в том межсезонье так жалобен крик,
отставших от стаи птиц в мглистом тумане,
как ангелов в окнах, в свечах базилик,
а лист, не упавший, природе так странен,
холодный и ветреный, на сквозняке,
который срезает его, безымянный,
под ноги скулящей дворняге и мне.
Не уходите…
Не возвращайтесь зарёй предутренней,
а в старом