– Да, надолго! Думаю, навсегда! Вот с председателем уже поговорил, хочу старую конюшню купить. Построю конезавод, закуплю племенных жеребцов, буду разводить лошадей, а ты будешь за ними присматривать. Ты, не против, отец?
– Коники – енто хорошо! А то государству нонче не до их! Не разводить, так и навовсе переведутся. Я коников люблю. Тама, у двора, черна машина твоя? – не отвечая на вопрос сына, спросил дед.
– Моя!
– Понятно! Стал быть, про тобя Марья сказывала, чё какой-то мужик с председателем по старой конюшне ходют. Я, как раз, у Настьки крыльцо правил. Так, надоть баньку стопить, стол накрыть, суседев позвать, все ж таки, сколь годов тобя не було. Ты с жинкой приехал-то?
– Нет, отец! Мы с сыном вдвоём приехали. Нет у меня жены. Развелась она со мной, пока меня не было, и замуж вышла. Я вот сына у неё забрал, и к тебе. Построим новый дом и заживём все вместе. И работать будем вместе, коней разводить. Как тебе такое предложение?
– Поживём – увидим! – сказал дед и пошел в дом.
Зашел, осмотрелся. Кругом чемоданы, пакеты, сумки и парнишка сидит на диване, глаза большие, и в каждом глазу по вопросу.
– Сынок, – подошел к нему Иван, – ты, наверное, не помнишь своего деда, потому что, когда мы приезжали к нему, ты был совсем маленьким. Это твой дед Василий, а мне он отец. Теперь мы будем жить у деда и строить новый большой дом. Отец – это Никитка, вон какой уже вырос – мужик!
– Да! Вырос! Молодцом! – дед подошел к внуку, обнял его, погладил по голове и сказал, – не тушуйся, Никитка, – ты дома!
– Отец! Может, какую соседку позвать, чтобы помогла приготовить да стол накрыть? А то мы с Никиткой ещё не наловчились разносолы готовить.
– Щас, я схожу за Настькой и за Марьей. Оне девки шустры, домовиты, быстро усё исделають. А, ты, иди баньку затопи. Не забыл, как топить баню-то? У вас у городу усё больше ванны да души.
– Нет, отец, не забыл! Сейчас переоденусь и пойду затоплю.
– Никитка! – позвал он сына, – пойдём переодеваться и баню топить, это, я тебе скажу, настоящее искусство, топить баню!
Они переоделись, и Иван пошел показывать сыну баню, и учить его, как правильно её топить. А дед пошёл за помощью, самим приготовить еду на десяток-другой гостей, вот так вдруг, не получится, а в деревне гостей не зовут, они все приходят сами, потому что в деревне все друг друга знают, если надо – помогут, в горе и в радости поддержат. А, про деда, вся деревня знала, и все за него переживали, когда он искал и ждал сына, а теперь – такая радость у деда, и, конечно, народу много придёт в гости, порадоваться вместе с дедом и посмотреть на Ивана, и дедова внука.
Пока дед шёл до Настасьи, все соседи уже знали, что у деда приехал сын, выглядывали из-за заборов, радовались