Свин включил фонарик и бросил его в люк. Он упал на грудь Артура и скатился на бетонный пол. Поток желтоватого рассеянного света выхватил из темноты распухшее лицо с трупными язвами и открытым в безмолвном крике ртом, из которого торчал серый, как рыбье брюхо, кончик языка.
Артур, едва не разрывая легкие, завопил еще громче и, на миг забыв про боль, отпрыгнул от трупа журналиста. Он был на грани сумасшествия. Мочевой пузырь не выдержал, брюки намокли в считаные секунды.
– С новосельем тебя, богатый мальчик! – с издевкой выкрикнул Виктор, склонившись над колодцем. – Как тебе твое новое жилье?
Артур отозвался на его слова звериным ревом, он прижимался к вогнутой поверхности бетонного тоннеля, не в силах оторвать взгляд от лица мертвеца. В ноге бушевал вулкан боли, обжигая лавовыми потоками нервы.
Свин захихикал, плюнул в колодец и выдал очередную пословицу:
– От сумы да от тюрьмы не зарекайся!
– Сойдет, – кивнул Виктор, – но с большим натягом.
Они прикрыли люк гнилым деревянным поддоном и зашагали к машине.
На востоке ночное небо озаряли совсем уже слабые отблески далекой грозы. Из леса, в сотнях метров от очистных сооружений, доносилось уханье совы. А под землей, в канализационной трубе, продолжал орать Артур, хотя сил кричать становилось все меньше и меньше.
Глава третья
Девять утра. Кира уже позавтракала и сейчас, лежа на животе, на пушистом ковре в гостиной, листала красочную книжку про гномов и фей. Рядом примостилась Ириска. Черная кошка дрыхла, свернувшись калачиком, лишь уши дергались время от времени.
А Дарья с задумчивым видом сидела в коридоре на пуфике возле тумбочки с телефоном. Ой как не хотелось звонить свекрови, но обстоятельства вынуждали, чтоб их… Артур ведь так и не вернулся. Этим утром уже были минуты, когда накатывали волны гнева, и Дарья внушала себе, что муж не заслуживает, чтобы она о нем так волновалась. Но гнев быстро сменялся беспокойством с толикой стыда. Из головы не выходили слова Киры: «Папа никогда не выберется из колодца». И сейчас, ясным утром, они звучали в сознании не менее жутко, чем вчерашним вечером. Как бы ни было противно, а Розе придется звонить.
Вздохнула, чувствуя сильный душевный диссонанс, подняла трубку, набрала номер. После недолгих гудков услышала стальной голос свекрови:
– Слушаю.
– Это я, Роза Васильевна. Артур не у вас?
– Нет, – был четкий ответ, и после небольшой паузы: – Почему у тебя такой голос, Дарья? Что-то стряслось?
– Даже не знаю…
– Говори.
И Дарья, нервно теребя телефонный шнур, рассказала и о «дипломате» с деньгами, и про звонок неизвестного, и про то, как Артур укатил на ночь глядя черт знает куда.
Роза слушала ее, не перебивая, а когда та закончила, заявила обвинительным тоном:
– Нужно было еще вчера со мной связаться. Неужели это не очевидно?
– Я собиралась…
– Не хочу выслушивать твои жалкие оправдания. Будь дома, я скоро приеду.
Услышав