–Без раскачки включайся в работу. С первого дня!
Но потом командир бригады вспомнил про жирный, чёрный крест, который лейтенант Эф, пару минут назад, нарисовал на своей карьере, и с какой-то странной паузой добавил:
– На корабле из офицеров ещё есть механик… Зобнин.
Начальник политического отдела, присутствующий на установочной беседе с лейтенантом , встрепенулся при этой фамилии, хотя при упоминании мирового империализма, он сохранял невозмутимость.
Баритон главного островного политрука окрасился в драматические тона:
– Какая злая шутка судьбы! Подумать только, у Зобнина такое же имя-отчество, как и у человека, развернувшего в стране антиалкогольную компанию: Михаил Сергеевич!
И комиссар жестом пригласил всех полюбоваться портретом, на котором счастливо улыбался Генеральный секретарь партии.
Наверное, державный кормчий был доволен тем, как удачно заретушировали родимое пятно на его лысине, потому что с другими поводами для радости в стране был явный дефицит. А скорбь в голосе начпо, была вызвана непониманием между полными тёзками.
Кремлёвский Михаил Сергеевич считал, что для окончания строительства «социализма с человеческим лицом», достаточно убрать с прилавков магазинов алкоголь.
А Михаил Сергеевич с острова Ша выражал сомнения относительно разумности этого эксперимента, и уж точно, не желал в нём участвовать.
Глава 4. Несостоявшаяся поездка Горького в Чили.
Когда, наконец, вы примостите свой чемоданище на причал, и, в ожидании катера с острова Ша, и сможете неспешно окинуть взором окрестности, то посёлок Видяево дохнёт на вас тоской захолустья.
Это если накануне, в Питере или Москве, вы всей роднёй пытались застегнуть крышку этой фамильной «мечты оккупанта», затем в Мурманске, с трудом, втиснули громоздкий чемодан в междугородний автобус, и только потом, долго волокли его, по улочкам города Полярного, которые всегда почему-то уползают в гору.
Но если , следующим утром, по воле судьбы и начальства, вы потащили свои манатки в обратном направлении, то ваши урбанистические капризы останутся на острове Ша. И Видяево, прославленное героизмом советских подводников, покажется уютным, симпатичным городком. А Мурманск, с его троллейбусами и гостиницей «Арктика», оглушит своей роскошью, как всякий мировой сити.
И Костя сделал крюк, длинной в полдня, чтобы ещё раз взглянуть на крупнейший за Полярным кругом город мира, в котором, к тому же, жил Горький.
Как и в случае с пролетарским писателем, это прилагательное опять выступило псевдонимом. Прозвище прилипло к Игорьку Горькушину в самом сопливом возрасте, и, как сами видите, иначе быть не могло, при наличии у пацана такой фамилии и всенародной известности писателя М.Горького.
Откровенно говоря, эта игра фамилий началась давно, и ещё предков Горькушина друзья и родственники звали Горькими. А один из