В ее руках был огромный коричневый чемодан и два пакета с вещами. Мокрые светлые волосы запутались в липкий пучок и свисали лохмотьями. Платье промокло почти насквозь. Туфли, забрызганные глиной, создавали жалкий ансамбль с порванными колготками.
Я встала в дверном проеме, широко расставив ноги.
На улице начался дождь. В подъезде слышалась приглушенная барабанная дробь: капли стучали по козырьку над входом, гулко отдаваясь в оконных стеклах.
– Дай мне войти, – наконец произнесла она.
Я не собиралась двигаться с места. Меня мучил вопрос о цели ее визита.
– Зачем ты притащила весь это хлам? – Жестом я указала на чемодан.
Даже на расстоянии чувствовалось ее напряжение. Ольга, будучи достаточно привлекательной женщиной, наверняка многим нравилась, но это никогда не относилось ко мне. С первого дня меня раздражали ее манеры, жесты, нарочито сексуальные, плавные движения, томные взгляды и вздохи.
И чувство собственного превосходства над всем миром. Полагаю, что мужчины охотно клюют на подобный тип женщины. Но ощущение, что она не подходит моему брату, меня не покидало с момента знакомства.
После их расставания Сеня мог целый год не слышать ее голоса, но как только она появлялась, готов был слепо бежать за ней, куда поманит. Просто ползти на звук ее голоса. Взрослый, красивый и сильный мужчина, глядя в ее глаза, становился кроликом для удава. Ради одного только поцелуя готов был унижаться и подчиняться. Отвергнутый, сгорая от желания, он вновь с энтузиазмом следовал на зов.
До первого моего отрезвляющего пинка под зад. Никакого характера! И я до сих пор не уверена, исцелился ли он от патологической зависти от этой женщины.
Она откинула мокрую прядь с лица и сделала решительный шаг вперед:
– Я уже сдала свою квартиру и переезжаю сюда.
– С какой такой стати? – моему возмущению не было предела. – Ты не имеешь к этой квартире никакого отношения!
Сделав отчаянный рывок и навалившись на меня всем корпусом, она пробралась в коридор. Я вцепилась в ее пакет, желая вырвать из рук и вышвырнуть. Сжав челюсти, Ольга не спешила ослаблять хватку:
– Ты думаешь, я оставлю своего ребенка с вашей дебильной семейкой?
– Ребенка?! – Я отпустила пакет, отчего та подалась назад и осела прямо в коридоре, навалившись на свои котомки. – Да тебе пятнадцать лет было плевать на этого ребенка!
Пытаясь встать, она задыхалась от волнения, чертыхалась и снова падала. Наконец, отпустив сумки, она вскочила, отряхнулась и подошла ко мне:
– Твой братец оказался полоумным извращенцем, который исполосовал совсем молоденькую девчонку! – Её лицо перекосило от злобы. – Оставил ее в луже крови и еще умудрился там наследить! Спалился по полной! Что за идиот! Это у вас семейное. Теперь на моей дочери всю жизнь будет висеть ярлык дочери убийцы.
Она сплюнула на пол и закричала:
– Я всегда подозревала, что с ним что-то