Слова застряли в горле под дружный хохот окружающих. Клим зажмурился; он стоял у стола мокрый, жалкий и растерянный. В плотном хоре смеющихся отчетливо выделялся голос Максаря.
«Черт бы побрал этого поваренка», – с досадой подумал Терех, оборачиваясь. Рука его напряглась для дежурной оплеухи. Глаза щипало от крепкого пива.
Обернувшись, он чуть не утонул во взгляде огромных зеленых глаз с потрясающе длинными ресницами.
Поваренок стянул с головы колпак и целый водопад огненно рыжих волос хлынул по плечам.
– Извини, – сказал поваренок. Вернее сказала, ибо это была девушка. – Я не ожидала, что ты встанешь…
Рука Клима опустилась сама собой. Надо было выкручиваться.
Он провел ладонью по своей щеке, задумчиво лизнул и заметил:
– Доброе пиво! Принесешь еще?
За столом снова грянул хохот, на этот раз – одобрительный. Кто-то даже хлопнул его по плечу, мол, молодец парень! Не растерялся.
Девушка, не понимая, хлопала глазами. Она ожидала брань, а не шутку.
– Ты что, помыться решил? – ехидно встрял Максарь.
Клим молча взял кружку из руки соседа, нарочито медленно обошел стол и остановился рядом с белолицым.
– Я из Теннона, – негромко сказал он. – Служил там в охране. И вот что думаю по поводу твоих слов…
Клим опрокинул кружку точно над макушкой Максаря, пиво залило его кудри и потекло на куртку. Максарь разинул от неожиданности рот, потом с проклятием вскочил. Меч его рванулся из ножен.
Клим обнажил свой лишь на миг позже.
– Это еще что? – загремел вдруг властный голос. Клим скосил взгляд, не желая упускать Максаря из поля зрения.
У столика стоял седой. Усы его топорщились, как у рассерженного кота.
– Хорошо же ты начинаешь службу, – жестко сказал он Климу.
Еще несколько секунд седой мрачно глядел то на Максаря, то на Тереха.
– Отведи их, пусть умоются, – велел он девушке, теребящей поварской колпак. – Живо.
– А вы, – обратился седой к белолицему и Климу, – если сцепитесь до завтра, заказывайте отпевал.
Максарь, скрипнув зубами, вогнал меч в ножны и, не глядя на Клима, пошел вослед девушке куда-то за стойку у дальней стены. Терех последовал за ним, тоже убрав меч.
Они по очереди умылись в большой дубовой кадке. Максарь утерся полотняной салфеткой, швырнул ее на пол и вышел вон, все так же избегая смотреть на Клима. Девушка подала вторую салфетку Климу, и негромко предупредила:
– Берегись его.
Клим подал ей мокрую салфетку.
– Спасибо.
На секунду он поймал взгляд ее умопомрачительно зеленых глаз и повторил:
– Спасибо.
Клим хотел спросить, как ее зовут, но почему-то не решился.
Когда Терех вернулся в зал, его окликнул Гордей:
– Эй, парниша! Пойдем со мной.
Клим повиновался. Они вышли на площадь. Часы на башне пробили десять – всего час минул с тех