– Нет! – возмущённо возопила девочка, хлопая ладонью по приоткрывшейся двери.
Блестя выдающихся размеров серыми глазами, Хаэн привалилась к кирпичной стене здания и снова принялась пожирать Джоанну своим пристальным взглядом, который так её нервировал. Словно не замечая рвущегося из Джоанны желания уйти, Габриэль засыпала её вопросами:
– А ты откуда? Из Литтл-Мэя? Наверное, ты тут всех знаешь, так что я постараюсь держаться к тебе поближе. Нет, я не отсюда, я переехала из Хэмптшида только с недельку назад. Но, знаешь, свой класс успела изучить вдоль и поперёк. Хочешь, познакомлю тебя со своей сестрой-близнецом Ооной? И со своей лучшей подругой Мелиссой? Мелиссой Эстелл?
«Эстелл?!» – всё внутри у Джоанны словно оборвалось и заледенело. Она была настолько шокирована, что даже не заметила, как повторила последние слова неугомонно болтающей Габриэль:
– Мелиссой Эстелл?
– Ну да, – жизнерадостно подтвердила Габриэль. – Именно так. Наверняка ты о ней знаешь, она же приёмная дочь самого богатого человека в нашем городе.
«О Господи! – сердце Джоанны стучало так быстро и так громко, что она боялась, Габриэль услышит этот предательский грохот. – Господи, за что мне это?! Я попала в один класс с приёмной дочкой своего сводного брата… теперь мне точно не дадут жизни…»
О существовании Бертрама она, конечно, тоже была довольно хорошо наслышана, поскольку в последнее время даже родители обсуждали его жизнь чаще, чем собственные дела, заботы и проблемы. Несмотря на то, что они жили в одном небольшом городишке, девочка никогда с ним не встречалась, поскольку он сам старательно избегал любой возможности познакомиться. А Джоанне так хотелось поверить, что не все Эстеллы её ненавидят, что они не думают, будто она родилась по недоразумению и лишь испортила всем здесь их приятные спокойные жизни! К сожалению, с течением времени ей пришлось смириться с тем фактом, что даже собственный старший брат терпеть её не может, что даже для него она – чужая и навсегда останется чужой. Ещё пару лет назад Джоанна старательно копалась в старых телефонных справочниках, отыскивая фамилию Эстелл, задавала матери и отцу наводящие вопросы. Но в книгах места жительства всех Эстеллов в Литтл-Мэе были тщательно замаскированы под слоем чернил, а родители не желали отвечать ей. Но Джоанна никогда не обижалась на них: она хорошо понимала, что её стремятся уберечь от беспокойства и очередных разочарований, ведь ничего, кроме этого, возможная встреча с родственниками папы не могла ей принести. Даже о приёмной дочери Бертрама девочка старалась не думать: любая розовая мечта о том, как они, ровесницы, подружатся и вместе станут противостоять давлению жестокой, несправедливой общественности, была не более, чем мечтой, и причиняла только острую боль, когда приходило чёткое осознание: это никогда не воплотится в жизнь.
&nb