– Телефон оставил?
– Нет, сказал, позже перезвонит.
Феоктистов согласно кивнул и вышел из кабинета.
При его появлении в коридоре двое парней, вызванных по повесткам, привстали с подоконника. Феоктистов, не обращая на них внимания, вошёл в следующую дверь, такую же, как и все на втором этаже, обитую чёрным дерматином.
Кабинет начальника отдела уголовного розыска города такой же по форме и размерам, как и у его подчинённых. Но внутреннее расположение мебели в нём несколько отличалось: два стола стояли посередине, приставленные т-образно один к другому, шкаф у входа под одежду и второй, напротив него, со стеклянными дверцами, с книгами и брошюрами внутри. У окна, где сидел хозяин кабинета, два сейфа, поставленные один на другой, и на столе три телефона: белый, красный, чёрный – последний без диска, прямая связь с начальником Гор отдела.
– Здравия желаю, товарищ майор. Разрешите?
– Привет, Толя. Входи, садись, – показал майор на стулья, стоявшие по обе стороны приставного стола.
Феоктистов прошёл, выдвинул стул из-под стола и сел.
Майор был в милицейской форме, но без кителя. Тот висел сзади него на спинке мягкого стула.
– Я вот чего хотел тебя видеть, Толя… Нет, сначала доложи, что там у тебя с угонщиками?
– Они не угонщики, Евгений Моисеевич.
– Вот как? Ты уже установил?
Феоктистов помедлил. Ответил:
– По крайней мере, нет прямых улик по вскрытии ими гаражей.
– А газовые баллоны, резак в «Жигулях». Это что, не улики? Не доказательства?
– И баллоны, и резак – это их имущество. Они перевозили их из одного гаража в другой. Из гаража Бахаревского в гараж Смирнова. Поскольку Бахаревский уезжает жить в Иркутск, и это установлено, он передал этот аппарат Смирнову. А какой автолюбитель откажется иметь у себя газосварку?
– Которую им понадобилось перевести ночью?
– Ну, это была не ночь, вечер.
– Ты их выпустил?
– Да. Прошло трое суток. Нельзя их более держать.
Майор Прокудин, продолжительно глядя на подчинённого, но не в глаза, а куда-то в переносицу, отчего взгляд кажется тяжёлым, пронизывающим, сказал:
– Да, Анатолий, да. У нас сколько, шесть вскрытых гаражей, три угнанных машины, так? В руках были два потенциальных взломщика, возможно, и угонщика, а что мы имеем? Мы что тут вообще делаем?
«Кое-кого вычисляем и вот-вот возьмём за жабры», – пронеслось в голове у Феоктистова, но вслух сказал:
– Михалев работает.
– А взломщиков-угонщиков?.. – перебил Прокудин. – Вот то-то.
– Время нужно.
– Кто нам его даст больше, чем мы сами себе установили в обязательствах. Мы обязались каждый квартал иметь два-три раскрытых преступления? Обязались. Июнь на носу, а у нас ничего.
Феоктистов