Темные века!
Из расширителя налево. Семь ступеней вниз. Направо, два пролета вверх. Разворот на сто восемьдесят. Мимо кабинета шефа: персональная табличка, матовое стекло на двери. Вперед до упора – и здравствуй, «торцевой» офис, штаб-квартира славного отдела тяжких криминальных преступлений.
– Доброе утро!
Ему отвечали. Иногда просто кивали. Брюзга Паламед сделал вид, что оглох. Нет, и впрямь оглох: наушники. На мониторе бились в падучей рыбьи хребты – развертки двух звуковых дорожек. Запах дрянного кофе, шорох бумаг, шелест клавиатур. Кто-то бубнит в вайфер. Сдвоенный угловой стол у окна. Записка придавлена стальной карандашницей:
«Дело в верхнем ящике. До конца расследования тебе присвоена временная квалификация детектива. Справишься – получишь постоянную. Удачи! Скоро буду.»
Подпись отсутствовала, но аккуратный почерк Синида не узнал бы лишь слепой. Икар извлек двойной комплект ключей: от своего стола и от стола инспектора. «Что главное между напарниками? Доверие, шалопай.» Тонкая папка, номер вписан от руки. Дело! Его первое серьезное дело.
Время, место. Семь потерпевших. Все – мужчины. «Лизимахи», у всех задержания, у троих – судимости. Пальчики в базе, идентифицировали без проблем. Шестеро – «телесные повреждения, несовместимые с жизнью». Седьмой – тяжкие телесные, в момент обнаружения находился без сознания. Доставлен в реанимацию: Вторая городская больница, отделение неотложной хирургии. Надо позвонить, справиться о состоянии. Если жив и пришел в сознание…
Фотографии с места преступления. Руки безвольно раскинуты в стороны. Шея вывернута под неестественным углом. Из разинутого рта вывалился, свесился набок багровый язык. Левая нога сломана выше колена. Наружу, проткнув брючину, торчит осколок бедренной кости. В грудной клетке – дыра, по краям различимы обломки ребер. Крупным планом – темно-лиловое пятно гематомы ниже подбородка. Обе руки сломаны в локтях. Предплечья вывернуты в обратную сторону, из-за чего труп напоминает искалеченное насекомое. Штаны спущены до колен, синюшный от натуги фаллос перетянут у основания тонким витым шнурком.
Трупы Икару были не в новинку. Он знал, куда шел, подавая документы в школу полиции, но сейчас его передернуло. Усмирив разыгравшееся воображение, молодой констебль долистал фотографии до конца. И перелистал заново, прежде чем перейти к предварительному заключению судмедэксперта. Да, он не ошибся. Крови, считай, не было. При всем своем куцем опыте Икар хорошо представлял, сколько бывает крови от колото-резаных ран, оставляемым ножом, сколько – от огнестрельных. Всех шестерых